Сибирские огни, 1928, № 4

Запел ту, которую у Прошки перенял: Пожалей, душа зазнобушка. Молодецкого плеча... Здорово сложена эта песня. Только без балалайки не выходит она у Симки по- Прошкинскому. Но теперь и Прошка не поет эту песню. Вместо песен появилась Матре- на. Сначала Прошкина мать ругалась: — Не бери, говорит, бросавку-—девки есть. Авдотья заимочная и то у Симки выпытывала: — Чо, здорово Прошка твой полюбовничает с Мотрей-то? . С насмешкой будто спрашивает, а глаза ждут, что расскажет Симка все, как есть. Ну, да не таковский Симка. — Здорово. Прошке терпежу никакого нету... Присуха тут должно большая. Сам видел, как Мотря платочек послюнит с какими-то словами и вытирает им Прошку. А на вечеринке эта самая Авдотья тоже незаметно послюнила платок и, будто играючи, приложила к Прошкиному лицу. — Валяй,—думает Симка,—сколько хоть. Запоздала со своей присухой. Зарились девки на Прошку, а Мотря заняла. Отговоры не помогли. Не послушал Прошка—женился. Хорошо живут, не дерутся. Симка одиноким стал. Без Прошки жить стало хуже. Но с ребятами дружба завязалась крепкая. В уваженье вошел к ним Симка. Все план Симкин помог. Трудно было справиться со всеми буквами так, чтобы записки на просвирке о здравии или за упокой можно было правильно писать. Сначала он сам пробовал писать и выходило так: «Заупокой фодора отса и малани папушки». А на обороте подписы- вал: «выдать просвиру Абиксиму сабокову». Не принимал пономарь такие записки. Го- ворит—неразборчиво написано. Приналег Симка, подучился взаправду писать, и стал сочинять эти записки не только себе, а и старухам. А они рады: бесплатно, мол, Симан- тий пишет записки. Пономарь-то по копейке с записки брал. Для себя Симка писал больше о здравии: «О здравии отрока Епиксима». А на обороте напишет: «Просвиру вы- дать Отроку Епиксиму Забокову». Не Симка, а Епиксим! Повезло в этом деле. Спраши- вает он однажды Еремку Красненького: — Хошь я тебе помогу денег достать? — Денег?..—удивился Еремка:—А разве можно? — Можно. Я все могу... — Врешь ты и больше ничего! А не врал Симка. — Тебе денег на просвиру дата? — Дали пятак. — Пополам идет? Две с половиной копейки тебе, а остальные—мне... — А просвирку как же?.. —г Достанем без денег! Написал Симка в углу не одну, а две даже на имя Еремки. Одну о здравии Еремея, то есть, Еремки самого, а. другую на Сеньку нпжнекрайского, заупокой—нелады у них были с Еремкой. Пусть ему отрыгнется заупокоем. Написали эти записки, Симка подошел к конторке и давай старухам расписывать о живых и мертвых. Напишет записку и кладет на тарелочку. А подниз сунет свои записки: деньги с записками никто не сверяет. Пошло дело. Каждую обедню просвир полным-полно и деньги в кармане. От ребят отбою нет-—все в Симкину артель перекочевали. Только Петька Гаврилинский однажды: — Скажу тятьке, бога обманываете. А Еремка ни с того ни с сего спрашивает Петьку: — Хочешь я огонь без серянок зажгу? — Без серянок? Не ври...