Сибирские огни, 1928, № 4

ред нами лежит этот «Бабий заговор», «увеличенный до романа «Бабьи тропы» с 52 стр. до 396. Печатание романа по заказу женского журнала обязывает многому, и Ф. Березовский постарался выполнить задание по-совести. «Бабий заговор»—хороший, крепкий рассказ, пахнущий прошлым, бытом девственной Сибири, таким он остался, плохо увязанный с остальными главами романа по сюжету, а главное по силе пера, стилю, концентрации материала, быта и т. д. «Бабий заговор»—это крупица благо- родного металла, которая прячется в по- роде и которую нужно выделить из смеси. Роман—конгломерат различных на- строений, течений, влияний и т. д.: то сам Березовский—в главе «Бабий заго- вор», то Калинниковские «Мощи», места- ми мелькает нечто в роде «Цемента», есть «удалость» Караваевой, а кое-где улы- бается Л. Сейфуллина. Настасья—главная героиня «Бабьего заговора» отравила своего мужа и в сле- дующей—новой главе решила итти по скитам замаливать свои грехи. Была она у «Иннокентия», была в алтайских скитах, в Васьюганье и т. д. Везде раз- врат, блуд, преступления. Настасья бе- жит (в 3 главе) в глухой урман. Прошло 40 лет урманной жизни. Во- круг семьи Ширяевых (старики 70 и 80 лет) создается деревня Белокудрина. Вожаком Настасья. Она руководит, так сказать, политической жизнью деревни. Она настраивает баб, что бога нет и ца- ря не надо, от них все зло. Да простит нам Ф. Березовский, а только не верим мы ему, что у Настасьи были такие взгляды, и что она могла ве- сти такую «агиткампанию». Неоткуда им взяться, и Ф. Березовский этого нам не доказал. Дальше, как в хрестоматии по исто- рии революционного движения в Сиби- ри: Февральская революция, «царя от- менили», приезд комиссаров врем, прав- ва, вся власть советам, (чехо-словацкий переворот, порки, растрелы, партизан- ское движение, падение Колчака, совет- ская власть, с ' езд советов и., бабы— вожди революционного движения. Бабы взбунтовались (бабка Настасья умерла, но ее учение осталось). Бабы требуют своих прав, выбирают еебя на вол. с'езд советов, сжигают в церкви белогвардейцев, проходят в уездный исполком, заставляют с ' езд выбрать во- жаков в центральное правительство: Ле- нина, Троцкого, Зиновьева и Калинина. И, наконец, забирают власть над мужи- ками. Вот и весь роман. Четыре главы—че- тыре тропы: 1) отравление мужа, 2) по святым местам, 3) бабка Настасья со- здает почву для новой жизни и 4) ба- бий переворот или бабья власть. Идеализация баб Ф. Березовским пах- нет «специальным» заказом женского журнала. Не веришь в революционность бабки Настасьи, не веришь в неожидан- ное перерождение баб, в их «мгновен- но» появившуюся сознательность и во многое другое. Кроме этого, чудится у Березовского какое-то «предвидение»; взять хотя бы выборы Троцкого в правительство. «Плюгавенький» мужиченко протестует против включения Троцкого в состав правительства: «Знаю, ране он был против Ленина, кабы и теперь не пошел против и не изменил ему». По роману определенно явствует, что мужики и о Ленине-то плохо знают, а о бывшем меньшевизме Троцкого, конечно, и по- нятия не имели. Герои Ф. Березовского, за очень ред- ким исключением (кроме главы «Бабий заговор»), бледны и худосочны. Даже бабка Настасья не чувствуется, хотя она—главный герой романа. Она изрекает поучения, она предсказывает светлое будущее, но не потому, что это логически вытекает из романа, а пото- му, что это так нужно автору. БОЛР-1 яркая фигура «настоятеля» Евла$: лия и интеллигента «брата» Бо- риса. Интересен должен быть Фома—пред- седатель первого совета, но проходит он настолько бледным, что не представ- ляешь себе обстановки первой власти. Видишь только человека с винтовкой, бомбой, который открывает и закрывает заседания, и, наконец, погибает. Сеня Семиколенный—по заданию эн- тузиаст, а мы слышим от него чуть ли не на каждой странице только восторжен- но-трафаретную фразу—«Якуня-Ваня». Не чувствуется и быт. Монастырь «Иннокентия» газетно- протоколен—от- дает разоблачениями духовенства, в Алтайских скитах нет Алтая, нет алтай- ского аромата, кержацкого духа, мощ- но переданного в свое время А. Новосе- ловым, не видишь и деревни Белокудри- ной, и жизни, борьбы и т. д. Есть в романе и такие места, которые вызывают сомнения. В начале осени 1918 г. Колчак посылает мобилизовать молодых парней, а известно, что Колчак появился только 18 ноября, и, по словам Березовского, до Белокудрина все до- ходило только через несколько месяцев. Берет Березовский в Васьюганьи село Салаир, как нечто значительное, боль-