Сибирские огни, 1928, № 4

Он спрятал пальцы в рукава и начал об'яснять. — Мой дом примкнут к дому брата. Четвертая стена принадлежит доктору Сорокину, у меня же только три стены. Сорокин улыбнулся в китайские усики и лукаво добавил: — Мой дом построен с фокусом. Также построены мои рассказы. Рассказы Сорокина действительно напоминают дома о трех стенах. Он был большой домосед,—король писательский. Достаточно сказать, что когда полиция пришла к нему за подпиской о невыезде, он с гордостью заявил: — Я двадцать пять лет не выезжал из своего дома! Отсюда понятно, почему в рассказах Сорокина недостает четвертой стены. Он строил рассказ не на действительном материале, а на игре лите- ратурными приемами. На факте построены лишь его мемуарные вещи, например, «Скандаль' Колчаку». Но для его манеры письма (в большей степени, чем мемуары), харак- терна новелла. Возьмем, для примера, новеллу о «Хао-Чане». Китаец Хао-Чан любит русскую женщину Арину. У них дети. У детей «глаза китайские, косые глаза, китайские». Хао-Чан счастлив. Но однажды ему сказали: — А, может быть, дети не твои, Хао-Чан? Хао-Чан загрустил. Хао-Чан поцеловал детей Се-Я-Шу и Ни-На-О. Хао-Чан сказал: «Мой ушел в Шанхай!». Русская женщина Арина помирилась со старым мужем. Иван Бубликов— старый муж—счастлив. «Китаезы»—Сережа и Нина—померли. Бубликов стал ждать рождения белоголового мальчика. Но мальчик родился с черной толовой и с «косыми глазами, китайскими». Бубликов запил с горя и сгорел от вина. Русская женщина Арина взяла третьего' мужа—китайца Киан-Те-И. Некоторое время Киан-Те-И был счастлив. Но у Арины родился сын с огнен- но-рыжими волосами, напоминающими волосы лавочника Щербинина. Киан- Те-И повесился на электрическом проводе. Я отлично помню историю «Хао-Чана». Вещь эта была сделана по частям. В первое воскресенье Сорокин прочитал нам рассказ о> китайце, охва- ченном ревностью. Рассказ оставил огромное впечатление. Мы были потря- сены и очень хвалили автора. В следующее воскресенье к Хао-Чану прицепился лавочник Бубли- ков. Он вызвал сомненье. В третье воскресенье настала очередь для Киан-Те-И. Нас рассмешила эпопея несчастных рождений. Я сказал Сорокину, что его эпопея построена на основе телегониче- ской теории наследственности и что эта теория уже сдана в архив. —: Дело маленькое,—ответил! Сорокин. Ему не нужно было соответствие фактам. Ему было не важно, что трагедия превратилась в гротеск. Зато ведь гротеск получился забавный. Неправдоподобность гротеска была излюблена Сорокиным. Он имел склонность к архитектурным ребусам. Рассказы его- часто были ребусами. Сорокин сам замечал отсутствие четвертой стены в своих рассказах. Он заменял недостающую стену обнажением приемов.