Сибирские огни, 1928, № 4

Думается, что все это можно об'яонить и проще, как это отчасти и делал Ляцкий. Это было простое естественное реагирование и возмущение против грубых действий местных властей, которые те позволяли себе на первых по- , pax. Едва ли нужно доказывать, что такое требование, какое якобы пред'- явил Чернышевский, как требование фронта от приставленного к нему жан- дарма, явный вздор, хотя его упорно повторяли в своих донесениях якутские и иркутские власти, не так легко могло преломиться в сознании грубого жан- дарма требование вежливого и корректного обращения, которое, несомненно, бьглю ему пред'явленно Чернышевским. Характерно, что местная администра- ция именно в таком духе и -поняла впоследствии этот эпизод; по крайней мере, -в (результате расследования было сделано соответственное внушение охране. Якутск™ губернатор Де-Витт доносил генерал-губернатору Восточной Сибири по этому поводу: «... Вместе с сим я подтвердил, окружному исправнику Амосову, согласно инструкции Вашего Высокопревосходительства о Чернышевском, принять завися- щие меры, чтобы приставленные к нему лица обходились с Чернышевским, как только возможно кротко и вежливо, и чтобы жандармский унтер-офицер Ижев- ский, живя с ним в одном доме, сопровождал бы его незаметным образом в про гулках и при отлучках из дома, чтобы не раздражать Чернышевского и не прида- вать вида арестанта, а урядникам поставить в обязанность исполнять поручения Чернышевского, если они не будут, заключать в себе ничего противозаконного. . .». Впрочем, далее в этой же бумаге подтверждалось о необходимости за- тирания дверей в ночное время на замок, хотя это как-будто и противо- речило основному положению о не п-ридавании Чренышевскому «вида аре- станта». Едва ли приходится сомневаться, что такие случаи, когда Чернышев- скому приходилось решительно отстаивать свое человеческое достоинство и давать суровые и резкие уроки местной администрации, были далеко не единичными. Известно, напр., об его столкновении- с губернатором по поводу написанной Чернышевским жалобы на имя шефа жандармов. Губернатор соглашался отправить жалобу, но при соблюдении целого ряда поставленны-х им условий и оговорок. По это-му поводу, Чернышевский на представленной ему бумаге написал: «Ни запрещать, ни разрешать мне писать к г. шефу жандармов Якут- ский губернатор не имеет права. Он будет поступать хорошо, если прежде чем подписывать относящиеся ко мне бумаги, сочиняемые в областном Якут ском правлении, будет отдавать их на просмотр людям, более сведущим в законах, нежели чиновник этого управления, очевидным образом плохо знающие законы» («Сиб. Арх.», 1912, VIH, стр. 602). Очевидно, к категории таких же эпизодов относится и случай с докто- ром Капеллой, о котором свидетельствуют напечатанные выше письма. Более конкретно освоить его пока не удается. В «деле» к этому эпизоду относится только одна бумажка, которую и приводим полностью: м. в. Д. 22 мая 1878 ЯКУТСКОЕ ОБЛАСТНОЕ ПРАВЛЕНИЕ Отделение. Стол о Черны- шевском. к Генерал-Губернатору Восточной Сибири. С Е К Р Е Т Н О . 18 апр. 1878 г. № 70 ЯКУТСК. Во исполнение предписания от 18 ноября 1871 г. за № 82, имею честь донести Вашему высокопре- восходительству, что государственный преступник Чернышевский,—как донес Вилюйский окружной ис- правник—от 31 марта с. г., за № 604, находится в ка