Сибирские огни, 1928, № 4

гих других случаях, заметно, как количественное нарастание приводит к качественным изменениям. Словом, мы присутствуем при поспешном и массовом создании ка- кого-то нового языка. V. «Существует двоякий способ выражения мыслей: мы определяем по- нятие или облекаем мысль словами в прямом их смысле или же иносказа- тельно, обиняками, намеками, сравнениями и подходящими по смыслу образными словами или даже целыми изречениями, в виде отдельных фраз, пословичных выражений, поговорок, пословиц и общеизвестных цитат» 10 ;. В нашей речи всегда много образных, иносказательных выражений. Можно даже сказать, что она сплошь образна, только мы не замечаем этого: привыкли. «Солнце село», «дождь идет», «самовар кипит»—все это, ведь, буквально понимать нельзя, но образность здесь стерлась. Даже та- кие энергичные выражения, как «врет, как сивый мерин», вряд ли вызы- вают представление о мерине, да еще сивом. Просто, это «крылатое» выра- жение. Но на смену этим, утратившим образность оборотам, мы постоянно вводим в письмо и разговор новые, свежие, с целью сделать свою речь более живой И' наглядной. Выбор таких выражений не случаен: он подсказывается обстановкой момента. Отсюда—то, что было ярко и выразительно в свое время, через известный промежуток становится бледным и даже невразу- мительным, хотя и может по инерции остаться в употреблении. В эпоху классического образования «узы Гименея», «Прокрустово ложе», «Юттитер, ты сердишься»... бьгли выразительными оборотами; для современной моло- дежи они—звук пустой. «Что я, у бога теленка с'ел, что ли»,—напоминает о временах старо- давних, дохристианских. «Дрянь, да из дворян»»,—вероятно, сложилось на исходе крепостного права. Наше время тоже создало ряд общепринятых образных выражений, своеобразно' окрасивших современную нам речь. Историческая обстановка, под влиянием которой они создались, выше намечена. Нет нужды собирать все, продиктованное ею; отметим только наиболее ходовое, и каждый мо- жет продолжить эту работу, просто подыскав в памяти аналогичные при- меры. Прежде всего следует упомянуть войну и фронт, как явление, в свое время поглотившее все внимание населения, тем более, что и революция— еще более разительное явление—во многих отношениях сказалась тоже в форме войны, каковой она по существу и является. Естественно, что во все сферы жизни проникли или технические военные выражения, или срав- нения, взятые из военной обстановки. Можно, пожалуй, сказать, что всю современную жизнь мы привыкли изображать в виде войны и военных дей- ствий. Мы говорили, что пролетариат занимает в хозяйстве командные высоты: говорили о борьбе на хозяйственном, идеологическом и др. фрон- тах. В литературе есть даже левый фронт (интересно, как это звучит для военного' уха?). «Компартия не сдает пролетарских позиций », ведется «бе- шеная атака на компартию». Постоянно встречаются такие выражения, как «знамя пролетарской диктатуры», «армия борцов за дело освобождения», «массовое завоевание новых культурных позиций», «сплочение рядов рабо- 19 ) Михельсон.— «Русская мысль и речь». «Свое и чужое». «Опыт русской фразе- ологии». Предисловие, V стр.