Сибирские огни, 1928, № 4

Но и во тьме раздельный след Ловлю я на снегу. Топор, огниво и кисет, Винтовка на-чеку. Еще вперед—мелькнула тень. Ружья удар могуч, И предо мной лежит олень, В глазах разливы туч... Но вот и чум. Замедлен ход Над стойбищем туман. То гонит вьюжный хоровод Невидимый шайтан. И любо мне без лишних дум Вдыхать сосновый чад. Теплее бани дымный чум, Милей раскосый взгляд. Мой сон под шкурой меховой. Затих тунгусский стан. И вот, камлая, надо мной, Стоит седой шаман. И гулкий бубен до зари, Шайтана гонит прочь. Хрустят под боком сухари, Длинна, трескуча ночь. А утром новый перегон. Мой компас—ветра вой. Луна повисла в небосклон, Как бубен золотой.