Сибирские огни, 1928, № 3

нужно признать то обстоятельство, что верхнее сословие—титулованная аристократия— уже с давних нор стадо пополняться представителями того общественного слоя, который по своему прежнему происхождению никак бы не мог претендовать на это: представите- лями третьего сословия—«простолюдинами». В виду того', что эти «простолюдины» искони были представителями капитала, то, получив с переворотом Мэйдзи большую экономическую и политическую свободу, они не могли не занять нередко самые высокие командующие позиции в современном капиталистическом укладе, и отсюда, как неизбеж- ное следствие, не могли не войти в состав и высшей сословной группы. Императорское пожалование—вот путь для проникновения таких парвеню в верхушки японской знати. Следует отметить, что в эту высшую касту попадают не только такие потомствен- ные представители капитала в Японии. Туда проникают и современные «новые люди», т.-е. люди без роду, без племени, но сумевшие в новой обстановке после падения фео- дальных пут быстро найтись и, благодаря своей предприимчивости и энергии, занять по- четное положение в капиталистическом мире. Лучшее представление о таких людях дает личность известнейшего Сибусава, теперь виконта, а когда-то простого приказчика в тор- говом доме, сумевшего быстро понять значение банкового дела в новой экономической обстановке и своею деятельностью в этой области завоевавшего себе высокое положение. Таких Сибусава в новой Японии не мало, и японской родовой знати, действующей в условиях капитализма, неизбежно приходится раздвигать свои ряды, пропуская туда таких «выскочек». Разумеется, этот слой крупной капиталистической буржуазии, играющей такую роль в современной Японии вообще, не мог не привлечь внимания писателей, и сюжеты, заимствованные из их жизни, пользуются большим распространением. Нужно, однако, от- метить, что в своей большей части литература, оперирующая с такими сюжетами, не бле- щет особенно крупными художественными достоинствами. Большинство таких произведе- ний относятся в лучшем случае к литературе «салонной», или.к reise-романам; очень же часто она прямо скатывается к обыкновенному бульварному роману «из вели- косветской жизни». Таковы, например, все эти многочисленные романы, где действие про- исходит «на даче в Камакура», в этом фешенебельном sumer - resort всего японского бо-монд'а, или на аристократических курортах—горячих источниках или климатических станциях, где японская буржуазия не столько лечится, сколько развлекается. Далее ряд авторов уделяет большое внимание не этим верхам капиталистического общества, и не плотно примыкающему к нему слою средней буржуазии, но быту япон- ской мелкой буржуазии—всем этим мелким лавочникам, мастерам-ремесленникам, мел- кому чиновничеству, младшим служащим частных предприятий, отчасти приказчикам и т. п. Сюда относится и тот специфический люд, который пли обслуживает их досуга, удовлетворяет их культурные потребности, как рассказчики, эстрадные музыканты и певцы, декламаторы, или же те, кто с ними кровно связан происхождением, в роде, па- пример, гейш, большая часть которых извлекается именно из этих «мещанских» кругов японского общества. Сюда же присоединяются частично и некоторые слоп рабочего насе- ления городов, особенно более хорошо оплачиваемые группы. Вся эта очень многочислен- ная, п разношерстная масса живет своей своеобразной жизнью, очень отличной от всего прочего в Японии, меньше всего,—средь городского населения,—затронутая европеиза- цией, и представляет собою чрезвычайно занимательную среду. И из этой среды извле- каются нередко очень любопытные сюжеты. Такие сюжеты иногда носят нанмонованп - сюжетов «Ситаматп»—Нижнего города. «Нижний город»—название некоторых кварта- лов в Токио, где сосредоточено пменно такое население столицы—отчасти мещанство, отчасти рабочие, Существует ряд авторов, посвятивших себя быту этого «Нижнего города». Есть ряд интереснейших произведений в этой области, в роде сборника Кубота Мантаро— «Рассказы из Нижнего города», чрезвычайно характерные для всего этого течения. Герои этих рассказов—типичные персонажи Ситамати. Когда-то популярный рассказчик, теперь доживающий свои дни—всемп забытый; гейша, легко и просто меняющая свои