Сибирские огни, 1928, № 3

После этого, дали распоряжение двух женщин—жен офицеров—взять под стражу и допросить. Но в это время снаружи раздался выстрел. Все повскакали, схватились за оружие, приготовились к защите. Пришел один из часовых и доло- жил, что около соседнего часового из кустов каргана показался внезапно русский солдат, в которого, не распознав, часовой выстрелил. Подойдя к убитому, он узнал своего товарища Шадарал. Все пошли посмотреть, не жив ли он, но товарищ был уже мертв. Этот несчастный случай сильно омрачил радость успеха. Выкопали спешно товарищу могилу, совершили революционные похороны, сказали надгробные речи. Вернулись на двор, собрав оставленное белыми имущество. Вскоре двину- лись в обратный путь к красному дому в Тошенту. XV. На третий день после Беко-Моринского боя с военным курьером из Кош- Агача они получили неприятную телеграмму, в которой сообщалось о появлении белых на Алтае, около Белого Бома. По Чуйскому тракту белые разрушили теле графную линию, прервали связь. На общем собрании, при обсуждении создавшегося положения, мнения раз делились на-двое: Хас-батор, Нацак, Абмад, Церенов настаивали уйти со всеми имеющимися красноармейцами в Далай-хановский хошун, там произвести допол нительную мобилизацию дербет и осуществлять намеченные задачи. Байкалов и комендант Кош-Агача Цопин говорили, что Кош-Агач оставить беззащитным нельзя, так как имеются запасы продовольствия, обмундирования и оружия. Захват Кош-Агача белыми принес бы большой ущерб. Разойдясь в мне ниях, решили среднее: Хас-батор с монгольскими цериками и двадцатью отборны- ми красноармейцами пойдут в Далай-хановский хошун. Байкалов с остальными красноармейцами останется в красном доме выжидать дальнейших событий. Только теперь приехали далай-хановские чиновники, оставшиеся от Абмада на Беко-Морине собрать сведения. После обмена приветствиями и чаепития, Абмад стал спрашивать прибыв ших, почему они так долго ехали? Они рассказывали, что, проводив Абмада, пе- реехали к своему же хошунцу Тахай-Дзалану, оттуда послали человека разведать о белых. Посланный ездил несколько дней, когда он вернулся, и они собрались ехать, то услыхали, что от красного дома идет на Беко-Морин отряд; тогда они решили ждать отряд на Беко-Морин, но вот третьего дня отряд пришел, разбил белых и ушел обратно. Вот они и поехали сюда. Слушая их рассказы, Хас-батор и другие, хотя и были возмущены их по- ведением, но, учитывая, что все уже прошло, и они приехали по другому делу (мобилизации), им ничего не сказали, а стали с ними договариваться о мобилиза- ции трехсот цериков со снаряжением с Дзюнь-аймака дербетов. В беседе Хас-батор прибывшим сказал, что он собирается поехать к Далай- хану для личного знакомства. Окончив переговоры о мобилизации, приехавшие вместе с Дагдан-Дзакиракче выехали в тот же день обратно. Через два дня после их от'езда Хас-батор, Адна, Нацак, Церенов, в сопро- вождении двадцати отборных красноармейцев и монгольских цериков, выехали в сторону Далай-хановского монастыря. Весь путь проехали спокойно. По ту сторону Беко-Морина, на северных склонах Гурбо-Хаерхан в логу у подножья западной горы, на берегу р. Ямату, на- ходился малый монастырь Далай-хана, перекочевавший сюда с Беко-Морина, от Башентинских скал. Сюда отряд дошел на третий день к вечеру. Этот монастырь ежегодно кочует на лето в горы, потому что в Беко-Морин- ской долине летом бывает невероятное количество комаров, мошек и оводов; все живое убирается на лето в соседние горы и возвращается осенью. Из большого Далай-хановского монастыря сюда были присланы встречные делегаты. Повидавшись с Хас-батором, передав ему приветствия и хадаки, спра- вившись о том, когда они предполагают быть в большом монастыре, и услыхав от Хас-батора, что они думают доехать на следующий день, посланцы спешно ускакали обратно с извещениями. На следующее утро Хас-батор, Церенов, Нацак и Адна с двумя десятками красноармейцев и цериков выехали к Далай-хану. Адна и Намсарай остались с остальными красноармейцами и цериками здесь в малом монастыре. Действительное имя Намсарая было Никитин, его привез Байкалов из Кош- Агача в качестве переводчика. Потом назначили его командиром монгольских це'риков, как человека, хорошо знающего местный язык и нравы. Хас-батор ехал той же дорогой, которой ехал и Абмад. Около р. Тюргун- Гол, не особенно далеко от монастыря, им была устроена торжественная встреча.