Сибирские огни, 1928, № 3

ЧУМ САМОЕДА. Солнце—сияющий бубен- Село за синим холмом. Тени расселись кругом... Лес неприветлив и чуден, Путь неизвестен и труден— К утру едва ли дойдем... Выйдет из чащи волчица, Дико завоет луне. В серой ночной тишине Совы неслышно примчатся, В дупла свои постучатся... Ты не изменишь ли мне?.. Выйдут болотным туманом Семь лихорадок-сестер. Кем-то забытый костер Будет томить нас обманом. Шопот ночного урмана Будет коварно хитер... Старший медведь одиноко Ляжет у старого пня, Будет рычать, хороня В битве упавшего друга... Ты не изменишь, подруга, Лесу не выдашь меня?.. Старого Лямбурты дочь С гостем незваным бежала... Горе звенящее жало В сердце горело всю ночь... Ярким не верилось зорям, Ветер в испуге приник;— Кинутый бедный старик В чуме повесился с горя... Утром белесый туман Видел, как речкой застылой Дочка шагала за милым В убранный снегом урман. Н. Жшульский.