Сибирские огни, 1928, № 2

ливом тело... вороны. Я разразился проклятиями. Вороньи перья я принял из­ дали за следы соболя... Когда я входил в палатку, старик, посмотрев на мое лицо и увидев, с какой злой решимостью была брошена в угол шкура лисы, спросил: ■— Приманку с’ел? — Угу... — Заяц или ворона? — Ворона. — Значит, завтра будет заяц. Ничего, не волнуйся,—все-равно сяде т. Завтра поставь другой капкан,—И похвастал:—А у меня хорошо—- две ли­ сички добрые и мужичок. Вот полюбуйся!! И, вытянув из-за березовой коры, наваленной для растопки в углу, под­ бросил на руке мерзлую темновато-дымчатую рукавицу—шкурку соболя. — Полторы сотни потянет! А? На другой день, выйдя из палатки, я направился прямо к последнему капкану, решив начать осмотр с него. Как и предсказывал Евсеич, приманки опять не оказалось, а в капкане бился большой старый заяц. Соболиные следы, как и вчера, шли мимо капкана. Поставив второй капкан на то место, где сходились круги следов, взяв с собой добычу и замаскировав следы, я двинулся дальше. Этот день ока­ зался счастливее вчерашнего. Седьмой капкан держал лисицу, большую ры­ жую пушистую красавицу, а в стальных зубах девятого бился мужичок, по внешнему виду—родной брат того, который попал Евсеичу. Четыре дня два капкана у дерева, похожего на ногу, согнутую в ко­ лене, были пусты, и, проходя мимо них, я видел много следов (без сомнения, одного и того же соболя) и нетронутую приманку— крыло* куропатки. Толь­ ко на пятый день рано утром заиндевевший приклад ружья оглушил бившего­ ся в одном из капканов, злобно скалившего зубы маленького черного хищ­ ника. Это была самая дорогая и самая большая рукавица из всех добытых нами за сезон. На начало охоты пожаловаться было нельзя. Дела шли сравнительно хо­ рошо. К концу декабря количество рукавиц приблизилось к двухзначному числу, а хвосты лисиц уже полмесяца отмечались им. Время шло незаметно. Дни проходили за проверкой капканов, охотой с ружьем на куропаток, лисиц и зайцев; ночи—за починкой обуви, одежды и в беседах. Окружающий мир жил только охотой. Мышь охотилась за чем попало, что только могло служить для нее дичьЮ; горностай ©хотился за мышью; во­ рона, сова и соболь за ними обоими; лисица за соболем, а человек за собо­ лем и лисицой. За зайцем охотились все, за исключением мыши. Этот круг замыкал собой всю зимнюю жизнь. Выдра, волк и рысь попадались редко и случайно. III. Пламя свечи танцовало медленный гибкий танец змей под музыку тиши­ ны. Четыре тени неуклюже ползли по туго натянутым полотнам палатки, словно большие отравленные тараканы. Четыре человека решили сообща важ­ ный вопрос, каждый в отдельности, в тайниках мыслей, по-своему. Тимофей с Николаем перекочевали к нам. Насколько у нас охота шла удачно, настолько у них дело обстояло плохо. В их районе соболей почти не было совсем. Но в середине января четырем охотникам надеяться на один район нельзя. Поэтому Николай говорил: