Сибирские огни, 1928, № 2

At! Д^... ^е^отел^ы тебе говорить, да вижу, 4jp придется... Я беспокойно посмотрел на него. Сестра подошла к кровати и стала в ожидании. — Гонец-то этот... Фальшивый... белый... — Что?.. — А вот... Приказания не было. И никакой дивизии. Мост хотел сохра­ нить. На той стороне уже Деникин был... Сунулись было, да отбили... — Было приказание,—сказал я после паузы. — Подделка. Зря ты это. Второпях и не подметил. — Поймали его? — Ушел. Когда взрыв раздался, все бросились к мосту, тебя увидели с раздробленной ногой. Кусок чугуна, поднятый взрывом, на тебя упал... да... Потом хватились, нет гонца. Думаем, ушел в бригаду... А оказалось, все это ложь. Помолчав, я прошептал: — Зря, значит... Ноги жаль. Мне сделалось жарко. Слезы горькой обиды подступили к горлу. Теплая маленькая рука легла на мой лоб. — Подождите,—сказал я...—Уходи, Григорьев... Дай... одному остаться. Он ушел. А сестра села у моего изголовья и опять взяла мою руку. Я долго смотрел в потолок, потом сказал: — Хотел бы я знать, кто этот негодяй... Посмотрел в окно, на сестру, спросил: — Как зовут вас? — Вита. — Хорошо, Вита. Спасибо. Так лежал я целый день, уставив глаза в потолок, ни о чем не думая, безразлично отвечая на вопросы сиделки, врача и редких посетителей. Созна­ ние непоправимого, ненужного и бесполезного наполняло меня всего. Вечером, уже при свете неяркой керосиновой лампы, Вита вдруг сказала: — Ее похоронили там же, в роще. —- Кого? — Дочь. — А! Я повернулся к ней, вгляделся в ее лицо, спросил тихо: — В чем дело? — Не знаю сама. Я без памяти была. — Откуда вы? — Из Ростова. — А здесь как очутились? — Жила здесь с мужем. На хуторе, близ станции... — Обратно уйдете? Там белые... — Нет. И с мужем кончено... — А... Семейная трагедия... Та-ак... Помолчали. — Ребенок отчего умер? — Не знаю. От голода, должно быть. Женя когда умерла... я взяла ее с кровати, вышла из дому... Я сама видела, что делаю, но не понимала... Куда и зачем?.. Я шла куда-то. Все это— и как вы мен» с моста утащили— мне по­ том рассказывали. Муж с белыми остался... Ждал их. — А вы? — Мне все равно... было. Теперь с вами... одна.. Я гихо погладил ее руку».