Сибирские огни, 1928, № 2

и теперь Ксаверия Карловна, просыпаясь в два или три часа ночи, видела уз­ кую полоску света, проходившую сквозь двери, и слышала легкое шуршание карандаша. Повернувшись на другой бок, Ксаверия Карловна спокойно засы­ пала. Однако, за последнее время и у нее появились причины для беспокой­ ства. Ферапонт Иванович вел себя все более и более странно. Прежде он ни­ когда не требовал, например, абсолютной своей неприкосновенности во время занятий, теперь же он возмущался даже тем, что Ксаверия Карловна прино­ сила в кабинет чай или завтрак. —- Ну, оставь ты, пожалуйста!—жалобно' и раздраженно говорил он,— что я ребенок, что ли?!. Захочу есть, так приду и поем. Ведь ты же знаешь, что я не люблю, когда мне мешают. — Но ведь ты так с голоду помрешь! Не напомнишь тебе, так ты и не догадаешься. — Не беспокойся: не умру! Только оставь меня в покое и не входи ко мне тогда, когда тебя не зовут. — Странно!—обиженно говорила Ксаверия Карловна и удалялась. Фе­ рапонт Иванович вставал из-за стола и запирал дверь на задвижку. Это об­ стоятельство причиняло1большие мучения Ксаверии Карловне. — Зачем он это делает? Ну, сказал бы, кажется, и довольно , итак не приду,—нет, запирается зачем-то!... Что это за тайны у него?—и искала спо­ соба выяснить все это. Способ, самый простой к тому же, напрашивался сам собою: подсмо­ треть в замочную скважину. И вот Ксаверия Карловна в течение целой недели ежедневно по часу и больше простаивала возле двери кабинета, но потом пе­ рестала, потому что единственное подозрительное обстоятельство в поведе­ нии мужа заключалось в том, что он совершенно неподвижно лежал на ку­ шетке и ни разу не подошел к письменному столу. Занавесы окон были опу­ щены. Вскоре Ксаверии Карловне удалось убедиться, что рукопись Ферапонта Ивановича за целый месяц ничуть не подвинулась, и страницы ее были покры­ ты пылью. — Нужно его встряхнуть как-нибудь, может быть, все это просто то­ ска,—подумала она и решила развлечь Ферапонта Ивановича преферансом. Когда в первый раз она заявила ему, что пришли гости—фельдшер и воспита­ тельница—что не удобно же так: надо занять гостей, Капустин, сильно по­ морщившись, выругался и стал одеваться. Составили «пульку»,—Ферапонт Иванович играл из рук плохо, и видно было, что только приличие заставляет гостей продолжать такую игру. Потом пили чай и ругали советскую власть, но и на это Ферапонт Иванович реаги­ ровал слабо. Когда гости ушли, он сказал раздраженно: — Не вздумай, матушка, еще вечеринки устраивать!—и, хлопнув дверью, Ферапонт Иванович скрылся в кабинете. Скоро произошло совершенно необычайное событие, потрясшее все су­ щество Ксаверии Карловны. Однажды утром, она, нарушив запрет мужа, вошла в кабинет с чашкой кофе «по-варшавски» и тарелкой белых сухариков. Он лежал на кушетке и даже не обернулся, когда она вошла. Выйдя из кабинета, К'саверия Карловна готова была разрыдаться. Пе­ чально принялась она за уборку комнаты. В работе она всегда находила успо­ коение. И сейчас мало-по-малу она начала успокаиваться. Мысли ее унеслись в счастливое прошлое.