Сибирские огни, 1928, № 2

во все свои произведения, прекрасно рассказывая о провинции и типах крестьян и рабочих, изнывающих под ярмом эксплоатации. Тем же бытовым темам посвящают свое творчество и наиболее читаемые авто­ ры—Гвидо да-Верона, на произведениях которого за последнее время лежит налет известной «бульварщины», Луциано Цукколи, Уго Тамазини, Марино Моретти, А. Пан­ цини, Фр. Кьеза и очень многие другие. Продуктивность Цукколи неистощима, а его особое уменье «коснуться до всего слегка с ученым видом знатока» делает его романы заманчивым чтением в мелко-буржуазных и чиновничьих кругах. Да и не мо­ гут не иметь успеха такие бойкие и злободневные романы, рисующие современную женщину Италии в целой серии любовных приключений, как «La divina fanciulla», «La stvanieraincasa» «Perche ho Iasciata Zina Scercow» роман с русской героиней и проч. Зато Кьеза серьезнее и документальнее, он склонен к психологии и анализу, что отяжеляет его романы и роднит их с «натуральной школой». Отрыжке военных переживаний посвящается все еще не мало произведений, а мутный вал фашизма, перекатывающийся через Аппенинский полуостров, находит только очен скудное отражение. Если войне и послевоенным настроениям посвящают свои книги Г1. Мастри, М. Мартини, Вирджилио Брокки (последний целую серию, «J romanti del!1 Isola sonante» то изображению уродств и ужасов фашизма отда­ на книга Паоло Альбетрелли « J conquistatori »*). Большинство же современных бытовых романов пишется на старые темы—любовь, ревность, дом, семья, капитал, церковь, родина и т. д. Конечно, и эти заезженные темы могут получить остроту и трепет под пером большого мастера, что и доказал Луиджи Пиранделло—высшая точка современной литературы—в одном из последних своих романов «L’esdusa»**). С эпическим спо­ койствием развертывает Пиранделло отвратительную картину распада современной буржуазно-католической семьи на фоне уродливых социальных отношений, снабжая повествование глубокими и меткими замечаниями, рисуя характеры выпукло и ярко н заставляя читателя переживать перепитии фабулы так же трепетно, как их пережи­ вают сами персонажи романа. Огромное дарование Пиранделло еще раз восторже­ ствовало над сложным и противоречивым материалом. Если сказать к этому, что излюбленный итальянскими беллетристами жанр но­ веллы имеет неослабное стремление расти и шириться, захватывая в свой плен все большее число художников, то к беглому отчету о состоянии современной итальян­ ской прозы прибавить ничего не придется. Она проходит трудный и безрадостный период сумерек, отделяющих один литературный день от другого, который для нее несомненно займется... Современная испанская проза тоже не блещет крупными талантами, у нее даже нет своего Пиранделло, ибо ни Бласко Ибаньес***), романист, не создавший своей школы, ни Мигуэль Унамуно, изгнанник, живущий в Париже и более популярный во Франции, чем на родине, не обладают силой таланта этого изумительного итальянца. Испания тоже проходит период литературных сумерек, даже без особой надежды на близкую зарю. Литературное прошлое этой страны свидетельствует о больших силах, таящих­ ся в даровитом и живом народе, а безотрадное настоящее не дает соответствующей атмосферы для их расцвета. Экономическая отсталость страны, политическая ночь диктатуры и деспотизма, религиозный гнет католического клерикализма, все еще мы­ слящего себя в Испании прямым наследником «священной инквизиции», и общая со­ циальная ретроградность испанского буржуазного общества при весьма низком куль­ турном уровне и рабочих и крестьян—создают ту неблагоприятную атмосферу, в которой задыхается живое творческое слово. Если к этому прибавить специально ли­ тературные беды Испании, то причины отсутствия в достаточном количестве пита­ ющих художественную литературу витаминов выяснятся с приблизительной обсто­ ятельностью. После обильного и количественно, и качественно цветения поэзии и прозы Испании в XIX веке, давшем во второй половине такие значительные имена, как Рамон де-Кампомор, Хуан Валера и Алкало Галиано, Хосе Марио де-Передо, Бе- ■нито Перес Гальдос, Армандо Палисио-Вальдес, Эмилио Пардо Басан и др., совре­ менная литература оскудела, растворившись в традиции и подражаниях, не сознавая этого оскудения. Гордая «кастильская честь» диктует известную самоуверенность, для которой нет крепких оснований, и тот десяток-другой значительных писателей, каким представлена Испания сейчас, занят больше отстаиванием своего достоинства, *) По-русски—«Мутный вал». ГИЗ. **) «Отвергнутая». Изд. «Время». ***) Статья была уже написана, когда телеграф принес весть о смерти писателя в Париже 28 янва­ ря 1928 года.