Сибирские огни, 1928, № 2

Обратный путь «Колыма» прошла без препятствий, льдо® было меньше. 18 августа мы пришли к мысу Дежнева. На Дежневе на пароход явился начальник милиции и обратился к капи­ тану за содействием в поимке выехавшего на байдаре в Америку бывшего местного торговца с семьею. До 1923 года все Чукотское побережье снабжалось товарами из Амери­ ки. Торговцы побережья, смелый, предприимчивый, но большей частью сквер­ ный, разбойничий народ, состоявший из русских, норвежцев, американцев, по­ ляков и осетин!, имели в Номе, на Аляске, дома, и свои барыши хранили в аме­ риканских банках. Были среди них и два-три порядочных человека, типа тех симпатичных, если можно* так сказать, торговцев полярного севера, ко­ торых иногда описывает Джек Лондон. В скитаниях по* Аляске и нашему се­ веру они до дна души отдались той могучей притягательной силе севера, ко­ торую испытал на себе каждый, побывавший за полярным кругом. Все торгов­ цы Чукотского побережья жили немногим лучше, чем чукчи, и также зани­ мались морским промыслом. Но большая часть выжимала торговлей из чукоч последние соки и копила деньги, чтобы выехать на юг богатыми людьми. Эти же два-три не теряли человеческого облика и жили здесь потому, что и суро­ вый труд на берегу, у жилья, и опасный промысел в море, и даже торговля— давали какой-то достаточный для них смысл их земному существованию. Мо­ жет быть, они сами этого не сознавали, но я встречал их и так их понял. Чукчи Дежнева мыса часто говорят и долго еще будут говорить о «Чарли», американце, который из Аляски перебрался на наше побережье, прожил на нем более двадцати лет, женился на чукчанке, бил моржей и нерп, ставил капканы на песцов, торговал с чукчами в хорошие годы, кормил их в голод­ ные и уехал бедняком в Америку, потому что пора было учить детей. Тот торговец, за которым должна была идти «Колыма», был другого сорта. У него были какие-то* счеты с властями, и ему не давали заграничного паспорта. Он выбрал удобное время, погрузился с семьей в байдару и поплыл к островам Диомида в утро того дня, когда к Дежневу подошла «Колыма». Мы направились к нашему Диомиду. Милиция рассчитывала, что, может быть, беглецы еще не переправились на американский остров. Через два часа мы родошли к Диомиду. Он поднимался из моря обрывистыми стенами, как огромный зубчатый утюг. Три домика эскимосов лепились на площадке скалы. Пароход отдал якорь. Спустили шлюпку, в которой милиционеры поплыли к эскимосам. Вско­ ре они вернулись. По словам эскимосов, беглецы проплыли мимо острова не останавливаясь и теперь были уже на американском Диомиде, вне пределов досягаемости. Пока мы стояли у острова, в воздухе все время слышался смутный гул, причины которого мы не могли разобрать, пока кто-то не взглянул в бинокль на вершины острова. Высоко в небе носились тучи птиц. Остров был «птичьим городом». Бесчисленные гнезда были там, наверху, так высоко, что даже в бинокль стаи птиц казались тучами комаров. «Колыма» подняла якорь и пошла к материку. Вечерело. Теперь солнце уже заходило и на светлом небе появилась первая звездочка. Диомид чернел высокой скалою на одной стороне неба, а на другой стороне спокойной су­ мрачной громадой протянулся Дежнев мыс. В пролете между ними открыва­ лась бледно-голубая даль Ледовитого моря, пустынного и зовущего к себе. «Колыма» рассталась с Ледовитым морем до будущего года и вышла в Тихий океан.