Сибирские огни, 1928, № 2

ЗОЛО ТЫ Е ТРОПЫ Из-за высокого гребня гольцов медленно росла верхушка под’емного крана. Еще немного и показались крыши. Прильнув к борту, люди молча смо­ трели на приближавшийся город. II. — Ну, шевелись, вятский слепень!—гаркнул высокий чернобородый шахтер. — Сейчас, сейчас, милай,—засуетился Панфил и, надуваясь тощим жи­ вотом, принялся разгреба ть породу. Панфил работал на прииске уже три месяца, и если б на каком-нибудь ковре-самолете перенесли сюда его Анисью, она ни за что не узнала бы в этом, правда, невзрачном, но все же шахтере, своего мужа. Сплетенные дедом на дорогу лапти давно с презрением брошены в бы­ струю бодайбинскую воду. Теперь Панфил бодро отбивает подкованными са­ погами мелкие шаги и с глубоким удовлетворением ловит ухом приятный, ме­ таллический звяк. Брезентовая спецодежда, шитая далеко не на двухаршин­ ного рабочего, висела мешком, а кожаная чаплашка закрывала уши и лезла на глаза. Отвал задавила темно-серая масса породы, на которой кое-где белели осколки кварца. Осенний воздух был прозрачен и сух, слышно было далеко, и на другом берегу Бодайбо белые березы одели нежно-желтые рубашки. Ка­ наты бремсберга посылали в далекое северное небо тихое жужжание и через ровные промежутки времени кляцали на роликах медными муфтами. Из-под люков на стальном поводе медленно ползли вагоне тки. — Дззз,—выскользнула муфта из вилки, и вагонетка, развивая беше­ ную скорость, постукивая на стыках рельс, зачертила по отвалу дугу. Втис­ нув на ходу между колесами тормоз, на вагон вскочил тормозной. Долетели до свалки. Сильный нажим, и вагонетка резко остановилась. Подбежали трое отвальных. — Берем, братва!.. Отдернуты болты. Три пары рук раскачивают вагонный короб; сильнее, сильнее, последнее усилие,— короб перевернут, и порода с раскатистым тре­ ском посыпалась с двадцатиметровой высоты. — А ну-ка, вятский, вдарь! Панфил схватил с насыпи большую деревянную колотушку, размахнул­ ся, и звонкий удар поплыл над прииском. — Развернись еще раз! Ведь вячкий народ—хвачкий. — Кишку только не надорви,—-хохотали отвальные. — Пошто кишку? Кишка у нас дюжит,—отозвался Панфил,—рабо­ тать мы можем, привычные. Я и в забое могу. — А чего же ты не идешь в забой? Шуровал бы там помаленьку,— под­ шучивали рабочие. — А не пущают,—застенчиво улыбнулся Панфил и повернул голову в сторону шахты.— Сказывают—помногу которые там добывают. — Бывает... Другой раз по два фунта со смены уносят. ;— А как же это ода, мил человек, шуруют?—спросил Панфил и весь превратился в слух в ожидании ответа. — Ишь ты, герой вятский. Как шуруют...—засмеялся чернобородый.—• Попадешь в забой— увидишь. Одно скажу—шуровать с умом надо. Накрыли вот нашу артель, и наверх. Околачиваемся теперь на потаржнине. — Выгнали, стало быть?—посочувствовал Панфил. Когда говорили о золоте, у него замирал дух и глаза делались глубокими, как два колодца.