Сибирские огни, 1928, № 1

Наша шатия—семь человек—в отчаянность не впадала. Под конец, однако, начали и мы сдавать. Человек будет покрепче твари. Однако, и человек не сдюжит, когда подходит кораблям потоп. Мало-по-малу вышли мы из сил. Тут и обнаружилась связь. Сунул мне конвойный грамотку. Было это вечером. Я у конвойного заприметил хохолок. Еще заприметил, что он росту большого. Мне, однако-, не до примет. Я подхватил грамотку и шепнул ребятам. Мы сползлись в один угол. Павличенко запал за мою спинку и грамотку взял на обгляд. Там было сказано: — Притворяйтесь хворыми. Нам что? Притвориться можно. Притвориться не трудно, ежели от хво- робы народишко пропадал. К тому же все зачервивели. Черва произошла от порок. Хворали напролет. Из полета человек до Хабаровска дошли тридцать восемь. В Хабаровске нас вывели из вагона, оцепили конвоем. Смертный ко- мендант об'явил, что нас-де отправят на Сахалин. С вокзала и отправили. Мы, конечно, знали, что за Сахалин. Верст на пятьдесят пониже Ха- баровска стоит на Амуре утес. Называется он—Бык. С этого Быка нашего брата спускали в Амур. Ладно. Погнали нас на Сахалин. Мы идем неторопко: что ни шаг— спотыкачка, что- ни верста—свалка. Ведут нас лесом. Мы поглядываем на лес и прощаемся с белым светом. Под вечер вышли на елань. После я распознал, что она зовется Красной Горкой. От этой Горки Амур отошел на полверсты, под самой же Горкой стоит китайский базар. Тут нам дали привал. Мы пали на земь—ни живы, ни мертвы. Беляки поскидавали винтовки. Внезапно начальник говорит: — Пойдем, ребята, купаться. Беляки посчитали нас окончательно дохлыми, составили винтовки и козлы и пошли. Одни пошли на Амур, другие—на китайский базар. На привале остались двое дозорных—один лежит в траве, другой рас- хаживает рядом, оба с винтовками. Я подползаю к Павличенко. Шепчу втихаря: — Пора начинать! Он отвечает: — Пождем малость. И толкает в бок. Я оглядываюсь. Конвоиры стоят и разговаривают. Один смотрит на меня пристально. Я вижу: росту он высокого, на лбу хохолок: — Неужто Феликс? XIII. Высокий конвоир внезапно вырвал у товарища винтовку. — К оружию!—крикнул Павличенко. Колебание было мгновенное. Конвоир, бросившийся на высокого, упал от удара прикладом. Пленники ки- нулись к винтовкам. Злость и надежда подняли их. Феликс, окруженный пленниками, видел страшные лица. Люди дотраги- вались до его плеч и винтовки. Люди кричали несуразное. Павличенко восстановил порядок. Оружия хватило на восемнадцать человек. Павличенко разделил отряд: восемь человек пошли к реке, десять—на базар.