Сибирские огни, 1928, № 1

Иностранцы. Рассказ. Александр Дымов. Театр имени Карла Либкнехта—здание двухэтажное, с колонками. До революции оно принадлежало образованному купцу. Образованный купец в нижнем этаже держал лабаз, а верх сдавал под общественное собрание. В восемнадцатом году дом приспособили под театр, фасад выкрасили темно- красной краской, и вывеска была подробная: «Исполнительный Комитет Совета Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов. Отдел Народного Образования. Рабоче-Крестьянский Дом. ПРОЛЕТАРСКИЙ ТЕАТР имени К. Либкнехта». В двадцать втором перекрыли в серый цвет (колонки в,белы}?), а выве- ску упразднили. Этот беглый исторический обзор любезно сделан театральным сторо- жем Василием Ивановичем Цибулевым во время первой партии в шашки с ак- тером Заломовым. Открывают сезон поздно—в конце октября. Об этом, болтливо преуве- личивая событие, сообщают с заборов сыроватые квадраты афиши аккурат- ными синими буквами. Буквы шеренгами стройно маршируют по желтому полю, как синие игрушечные солдатики. Актер Заломов бродит по улицам незнакомого деревянного городка, ощущая в кармане тяжесть пяти невыученных ролей, и топчет на дрожащих тротуарах мокрую золотую кашицу листьев. Вот—ворота городского сада окончательно заколачиваются двумя длинными гнилыми досками, крест-на- крест. У ворот стоит лысый клен и смотрит Заломоьу вслед. Осень, ничего не поделаешь. А рябина еще щеголяет потускневшими красными бантиками... Заломов идет в театр. Темно, нехорошо пахнет сыростью и клеевой краской. Из прохладной глубины оркестра гнусит волторна, тонко скулят скрипки, хнычет маленький гобой. Дирижер палочкой звонко бьет пюпитр. Пыльный солнечный язык высунулся из полуоткрытой двери «декораторской» и лижет густо-коричневую темноту сцены. В «декораторской», у края растянутого на полу огромного холста, обезьянкой присел на корточки Казик Смиренский—небольшой актерик.