Сибирские огни, 1928, № 1

— Идемте в комнату. Неудобно... Замойский поцеловал ее крепким, долгим поцелуем, и они побежали в избу. Теперь танцовал Андрющенко с Настенькой, а Сеня играл на гармо- нике и по-разбойничьи присвистывал... Наталья Васильевна убирала грязные тарелки и готовила чай. Вера Васильевна принялась помогать сестре. Щеки у нее горели, волосы были растрепаны, глаза возбуждены. Она уже успела влюбиться в красивого техника и искоса поглядывала на него. Сеня снова принялся за частушки. Голос у него был молодой и веселый, и частушки выходили особенно задорными. Меня маменька рожала, Вся деревня задрожала, Батька ходит и орет— Какого чорта бог дает. Моя милка маленька, Чуть повыше валенка. В лапотки обуется, Как пузырь, надуется. Сеня оборвал частушки, положил гармонику на кровать. Веселье улеглось. — А вы знаете, Борис Николаевич, чем наша Красноярка примеча- тельна?—спросила учительница, перетирая стаканы. — Вероятно, Верой Васильевной, не иначе,—ответил техник, и пожал под столом ногу младшей сестры. — Нет, у нас здесь в ссылке профессор Прокудин живет. Он крупный ученый, я его фамилию в энциклопедическом словаре нашла <—математик... — За что же его турнули из Москвы? — Тихоновец... — На старости лет с ума спятил,—весело сказал Сеня,—такой чудило- мученик... Весь угол образами завесил, неугасимую лампаду жгет... Я так ду- маю, что это он в виде протеста против пролетарской власти. Наталья Васильевна разливала чай. Под окном прошли пьяные, они гор- ланили похабные песни и матерно ругались. — Темный у нас народ,—заметил Сеня,—ведь, комсомольцы ходят... Настенька выглянула в окошко: — Ничего подобного, это бандиты... — Какие бандиты?—изумился Андрющенко и даже поправил на носу громадные черепаховые очки. — Самые обыкновенные, на прошлой неделе с города привезли. До- срочно освободили их, потому что... Она не успела договорить и отскочила от окна. Раздался сухой треск разбитого стекла, и в комнату влетел булыжник. — Вот, ловко,-—не удержался Сеня:—лезь, Настька, под стол! Погиб- нешь во цвете лerf Наталья,,Вйсилъевна побледнела, сестра ее заметалась по комнате. — Позвольте, что же это такое?—испуганно произнес Замойский,— у нас, кстати, и оружия нет. — Дзинь,—звякнуло второе разбитое стекло. Сеня нахлобучил картуз и деловито сказал техникам: — Айдате на улицу... У вас шапки форменные, струсят. Подумают, го- родские коммунисты на смычку приехали. — Я сейчас к председателю сельсовета!—заорал Замойский.—Что же это в самом деле такое!.. Чего председатель смотрит. Ячейка, наконец...