Сибирские огни, 1928, № 1

— Вот сюда несите... Проходите... Я сейчас за Наташей пошлю, она недалеко отсюда... Техники вошли в чистенькую комнату учительницы и стали раз- деваться. — Пыли на нас уйма!.. — Я сейчас дам умыться... — Вот это хорошо! Андрющенко распаковал чемодан, вынул чистое полотенце и мыло в никелированной коробочке. Девушка принесла из арыка полное ведро воды и громадный ржавый ковш. Техники ушли мыться во двор. Пока они мылись, кругом собралась кучка любопытных и пришла На- талья Васильевна. От быстрой ходьбы она тяжело дышала, и щеки ее горели ярким румянцем. — А я думала, кто приехал!—сказала она и / лаза ее весело улыбнулись. Замойский вытер покрасневшее от студеной воды лицо мохнатым по- лотенцем и подошел здороваться. Он поцеловал руку учительницы, кто-то в толпе фыркнул, учительница смутилась, а Замойский представил товарища: — Мой спутник и товарищ—Андрющенко... Едем из Ленинграда на по- стройку гидростанции... А к вам завернули попути, сделав ровно шестьдесят четыре версты крюку. — Ну, идемте в избу,—предложила Наталья Васильевна.—Есть, поди, с дороги хотите?.. Вера, поставь самоварчик,—сказала она сестре и спохва- тилась: — Это моя сестра—Верочка... — Я уж представилась сама,—засмеялась девушка, а Замойский не удержался и шепнул учительнице: — А ведь она у вас—красавица... Наталья Васильевна, шутя, погрозила пальцем и повела приезжих в комнату. — Ну, рассказывайте новости... Чем ленинградцы сейчас дышат... Четы- ре года не была, интересно послушать—здесь мы, как медведи, живем в берлоге... / Замойский принялся рассказывать о новых театральных постановках, а Андрющенко насупился в углу и через огромные черепаховые очки принялся разглядывать убогую обстановку. Вера Васильевна внесла ярко начищенный кипящий самовар и стала накрывать на стол. Локти у ней были круглые, с ямочками, держалась она просто и своей стройностью напоминала молодой тополек. Техник Замойский вспомнил: вот точно такой он знал пять лет назад Наталью Васильевну; тогда у ней тоже было свежее лицо, и на локтях шевелились ямочки, а у глаз не было подозрительной сеточки морщин. За Натальей Васильевной он когда-то ухаживал, дело доходило до горячих, туманящих голову поцелуев, но этим вся любовь и закончилась. Наталья Васильевна уехала, пропадала где-то на Дальнем Востоке и через три года неожиданно об'явилась между Сибирью и Семиречьем. Замойский внимательно оглядел двух сестер и решил:. — Верочка интереснее... Наталья Васильевна поймала этот взгляд и женским чутьем правильно разгадала его ; . По ее лицу пробежала легкая тень, но она весело рассмеялась и сказала Замойскому: — А помните, Борис Николаевич, как мы с вами катались на взморье на лодке?.. Смешной вы тогда были!..