Сибирские огни, 1928, № 1

— Что вы, господин капитан! Промеж нас ничего такого не было. Она себя строго содярживат. Так—придет, покалякаем, поможет где немножко. — Как поможет? Чего тебе помогать?—удивился капитан. — А так помалости, господин капитан. Однова сижу я да пуговки к френчу пришиваю, она и говорит:—давай, говорит, я пришью. И верно: огля- нуться не успел—в кою пору! — Так-так... Так ты что же, жениться на ней задумал? — Што вы, господин капитан!—возмутился Силантий.—Разве от жи- вой жены женятся?!. Мы ведь не у антихристов, поди! Это у их там хоть сто раз женись, а у нас ведь закон есть!.. Нет уж, так просто: согласно солдат- ского положенья... — Ах ты, Фоблаз бородатый!—засмеялся Яхонтов.—Ну, ладно, иди. А девица твоя пускай ходит—ничего против не имею... — На том благодарим, господин капитан...—щелкнув голенищами, ден- щик повернулся и вышел. С этого разговора он вовсе перестал тосковать. Аннета прибегала чуть не каждый день. Силантий к ее приходу всегда тщательно готовился,—воло- сы напомаживал, а бороду расчесывал, так что в ней не оставалось ни одной крошки махорки. Зная, когда она придет, он старался подстраивать так, чтобы она заста- вала его за каким-нибудь наиболее благородным занятием. Однажды, когда Аннета пришла, он только что приготовился к разборке и чистке нагана. Утром капитан сказал ему, что сегодня он выйдет из своего заключения и пойдет в город. Поэтому на спинках двух стульев, стоявших ря- дом с Силантием, развешены были тщательно выглаженные и вычищенные брюки и френч капитана. На скамейке стояли сапоги, от которых так же, как от висевшей на гвоздике широкой английской портупеи с кобурою револьвера, шло сияние. На столе, поверх клеенки, разостлано было полотенце и лежала малень- кая белая тряпка. На салфетке—наган и отвертка. Под рукой у Силантия стояло блюдечко с бензином и пули в холщевом мешочке. Казалось, все было готово, но Силантий не начинал работы, он прислу- шивался. Наконец, он услышал скрип снега: кто-то взбежал на крылечко и не- терпеливо топтался. Это была она. Он условился с Аннетой, что она никогда не будет звонить, чтобы не беспокоить капитана. Силантий быстро взял в ле- вую руку наган, а правой выдвинул шомпол из оси барабана. Затем он, не то- ропясь пошел открывать дверь. — Ах ты, борода несчастная!—весело и сердито вскричала девушка, входя в кухню.—Ты что ж это не открывал?! А ну, помоги раздеться. Тоже кавалер называется! Она была укутана в оренбургский платок поверх зеленой шубы. Силан- тий неуклюже заходил вокруг Аннеты, не зная, откуда начать развязывать платок. — А ну, пустите—я сама.—Она быстро разделась и подошла к столу. Это что ты делаешь?—спросила она, указывая на револьвер? — Что?—револьвер разбираю, почистить хочу. — Разве его чистят, разбирают? А я думала, что он весь цельный!— удивилась Аннета. — Цельный!.. Ох ты, девичий умок! Да хошь я тебе на пятьдесят ча- стей его раскладу! — И стрелять будет? — И стрелять будет,—расхохотался Силантий,—ежели собрать, как полагается.