Сибирские огни, 1928, № 1

пионерам удавалось с большой легкостью похищать и крайне выгодно покупать во- оружение, боевые припасы и даже одежду. Каждый дружинник получал месячное вознаграждение, размер которого коле- бался от 100 до 250-300 рублей, в зависимости от требовательности и экономического состояния дружинника, а также его боевой значимости. Сибирская кооперация широко субсидировала эсеровский штаб. По первоначальному плану эсеров, их конспиративно формируемая армия должна была состоять только из эсеров и из таких беспартийных областников, ко- торые искренно им сочувствовали. Впрочем, эсеры не чурались преданных контррево- люции меньшевиков, бундовцев и даже сионистов—только бы поступали. Но из этого плана ничего не вышло: эсеровская армия не увеличивалась. Пришлось первоначаль- ный план изменить, тем более, что налицо имелся элемент, вполне подходящий и хо- рошо пригодный для боевых контрреволюционных дейстзий. Дело в том, что еще задолго до Октября в Сибирь просочились организован- ным путем и самотеком солидные боевые контрреволюционные части и большое ко- личество отдельных отрядов. Чувствуя приближение Октябрьской грозы, предусмо- трительный Керенский, желая предотвратить стремительный ход событий, перебросил » Прибайкалье есаула Семенова с его казаками, чтобы, в случае необходимости, иметь возможность усмирять Восточную Сибирь, а к Оренбургским степям прикопал атамана Дутова с его частями, дабы, с одной стороны, иметь кулак против пролетар- ского Урала, а с другой—держать в страхе фрондирующую Западную Сибирь и, в случае неповиновения, вооруженной рукой заставить ее покориться. Впрочем, спе- циально для Западной Сибири Керенский имел в запасе атамана Анненкова, который, однако, прибыл со своим партизанским отрядом в Омск уже после Октябрьского пе- реворота. Когда же советская власть утвердилась в центре, и диктатура пролетариата дала себя почувствовать во-всю, в Сибирь покатилась волна беженцев, которым пре- бывание в центре и в пролетарских районах вообще не сулило ничего хорошего. Чем дальше от центра, тем более замедленным темпом и не столь решительно и уверейно утверждалась созетская власть в непролетарских районах. Даже пролетарский Урал запоздал. Что говорить тогда о крестьянской Сибири?! И в Сибирь, спасая шкуру, устремились все фабриканты, заводчики, крупные торговцы, домовладельцы, родови- тые дворяне и прочая нечисть. В Сибири было сытно и более или менее спокойно. Здесь собирались они в уюте отсидеть те две недели, месяц-два, наконец, три, кото- рые волею судеб суждено просуществовать вообще «недолговечной» советской власти. После Брестского мира в Сибирь устремилась еще одна волна беженцев. На этот раз искала в Сибири убежища военщина, не пожелавшая изменить свои взгляды и убеждения, расстаться с погонами, орденами, привилегиями и преимуществами и признать «похабный» Брестский мир. Проходят дни, недели, месяцы, а советская зласть стоит незыблемо. Видя это, беженцы обеих волн начинают формироваться в робкие, разрозненные самостоятель- ные организации. Толчок к этому дали те белогвардейцы, которые, по поручению «Союза защиты родины», «Национального центра» и других столичных контрреволю- ционных организаций, приехали в Сибирь со специальной миссией образовать здесь контрреволюционный фронт для борьбы с советской властью. Так случилось, что параллельно эсеровским организациям и независимо от них стали формироваться явно белогвардейские и черносотенные организации. Хотя обе стороны преследозали одну и ту же главную цель—свержение соввласти—но осо- бых симпатий на первых порах они друг к другу не пихали. Была вражда, но скры- тая, глухая. Только незначительная часть беженцев ориентировалась на эсеров и сли- лась с ними. Главная же масса негодовала на Керенского и ненавидела эсеров, счи- тая наряду с большевиками и их главными виновниками всех бед и зол. НезависишГот эсеров, образовало свою организацию и омское контрреволю- ционное казачество. В станице Атаманской, недалеко от Омска, конспиративно созва- ли они так называемый «войсковой круг», на котором поручили атаману Анненкову приступить к формированию вооруженных отрядов для борьбы с соввластью. Все эти белогвардейские организации субсидировались торгово-промышлен- ными кругами. Вначале, когда казалось, что свержение соввласти не за горами, день- ги давались в изобилии. Контрреволюционные организации имелись также и на Дальнем Востоке. Эсе- ры и махровые белогвардейцы насадили свои ячейки в Чите, Владивостоке и других дальневосточных городах. Даже «полоса отчуждения» имела свою контрреволюцион- ную организацию, носизшую-громкое название-«Дальневосточный Комитет активной защиты родины». Этот комитет, основателем которого был харбинский присяжный поверенный В. А. Александров, имел даже кой-какое разветвление и за пределами