Сибирские огни, 1927, № 5

Как идол, сидел на косматой монголке, Монголом одет, Сумасшедший барон. И шорохам ночи бессонно внимая, Он призраку гибели выплюнул: «Прочь!» И каркала вороном— Глухонемая, Упавшая сзади, Даурская ночь. * * * Я слышал: В монгольских унылых улусах, Ребенка качая при дымном огне, Раскосая женщина в кольцах и бусах, Поет о бароне на черном коне... И будто бы в дни, Когда в яростной злобе Шевелится буря в горячем песке,— Огромный, Он мчит над пустынею Гоби, И ворон сидит у него на плече. А. Несмелое.