Сибирские огни, 1927, № 5

Стоит Аргамай на золотом камне, ноги в трепете радостном, кругом золотого камня лежат люди, а глаза Аргамая, как большой орлиный клюв, долбят тело людей. Люди протягивают к золоту руки, зубами золото грызут. И смеется Аргамай. — Безумцы! Кости не гложут золота, а золото кости гложет. Острым кинжалом распорола заря черный живот—небо, красной пе­ ченью выпрыгнуло солнце и обрызгало тощие хребты гор. Над Теленьгой пелась песня, а на ее берегах, разноцветными точками праздник байга. Старики тесным кругом сидели, смеялись, а молодежь то и дело пры­ гала,—спрыгивала с лошадей. Санаш, старый калмык, показывая два гнилых зуба, пел: Собрались чебаки к плесу, Где же щука этого плеса? Собрались веселые люди, Где же песенник? Собрались чебаки на мель, Где же щука этого плеса? Собрались люди веселые, Где же весельчак песенник? Шуршит Теленьга, коричневые камни целует. Аргамай сидел на берегу Теленьги. Берега Теленьги осыпаны красными камнями. И думал Аргамай: тело в коростах. Жизнь людская чистая, но при­ липнет к телу болезнь—короста, и жизнь делается серая. Мысль Аргамая оборвал подскочивший на сером иноходце Тимгугуш. —• Ой! Ой! Ой!—кричал он. — Что случилось?—в один голос спросили все. У Тимгугуша крупными каплями сыпались из глаз слезы, и он свалился с лошади без чувств. Солнце уж утонуло одним краем в хребтах гор, когда Тимгугуш очнулся. — Ну, расскажи, что случилось? Тимгугуш, ударяя себя по лбу, кричал: — Чур меня! Чур меня! — Злой дух мучит, шепнул кто-то. — Не дух, а злой человек,—вдруг проговорил Тимгугуш. Все насторожились. Тимгугуш рассказывал: — Приехал ко мне большой начальник, обвел мою юрту хмурым, как горы, взглядом и крикнул: —Кто разрешил тебе здесь юрту строить?— Сам, говорю, построил.— Ах ты, погань, я тут, часовню хочу построить, а ты место опоганил. Ухватил меня начальник за рукав, подвел к камешку и носом в камешек ткнул.— Не видишь, говорит, я тут змейку положил. Пнул меня под бок большой начальник и приказал маленьким начальникам спалить юрту. Остался от юрты один пепел. Толпа замерла. Санаш запел: Что русскому чиновнику надо? Русскому чиновнику надо деньги. Старики терли подбородки, а Санаш продолжал: Русские чиновники издеваются над нами, Что будем мы делать с чиновниками?