Сибирские огни, 1927, № 5

...Колыванские ямщики, как и самый город, находятся в полосе оскуде­ ния. А. Югов, колыванский врач и писатель, в разговоре со мной представил местных ямщиков, как восьмое чудо света. Мне кажется, что восторженный этот отзыв вызван не качествами ям­ щиков, а качествами самого Югова —добротой его и экспансивностью. Ям­ щики—несомненный пережиток прошлого. Времена Московского тракта ми­ новали давно. Одним лишь старикам памятны те годы, когда колыванские ям­ щики с кладью и без клади ездили в Ирбит, в Кулунду и даже в Иркутск. Те­ перь пространство завоевано чудовищными локомотивами. Колыванским ям­ щикам оставлен восьмиверстный отрезок пути, отделивший пристань «Ко­ лывань» от города того же наименования. Восемь верст рытвин и буераков. Ездят ямщики прелюбопытно. До города они едут неторопливо. Но как только лошади взберутся на пригорок, как только покажется первая улица, ямщики мгновенно преображаются. Они принимают удалецкую позу, они по­ лосуют конские спины, кони рвут и бешено мчатся по улице. Колывань тогда оживляется. На дорогах клубится пыль, колокольчики ямщицких пар звенят малиново, собаки лают добросовестно, и сонные колыванцы, выйдя на улицу, обсуждают лихость ямщицкой езды. Будущее бывшего города. Представьте, что вы приехали в Колывань, и колыванский ямщик спо­ собом, описанным выше, домчал вас до чьих-нибудь ворот. Пыль улеглась. Ко­ локольчики смолкли. Собаки перестали лаять. Вы начинаете бродить по улицам, широким и поросшим травой. Они обставлены высокими домами, похожими на терема. В окнах вскипают от вет­ ра белые занавески. Герань краснеет тускло. Вы бродите полчаса или час. Вечер, розовый и тихий, отцветает. Легкое копытце месяца проступает в небе. Торжественная тишина! Лавочник в разбитых пимах сидит на завален- ке. На огромной площади смутно колеблется фигура сутулого интеллигента. Он напоминает одинокий колос в пустом поле. Трубочки галифе обтягивают его длинные ноги. Сандалии одеты на босую ногу. Вероятно, он идет к апте­ карю или к какому-нибудь учителю для очередного преферанса. Тишина и запустение. — Это не город,—думаете вы: это музей сибирской старины. У вас возникает грустная уверенность, что в этом городе живут засе­ датели времен Гоголя и приказчики времен Островского. Как же вы будете удивлены, когда на Советской улице увидите строю- щееся здание. Да, здание и леса. Из лесов явственно проглядывает надпись: КО ЛЫ ВАН С КА Я РАЙО НН АЯ БОЛЬНИЦА 1927 г. На Озерной вы увидете другое здание, уже освобожденное от лесов. Если вы новосибирец, то здание это—серое, строгое, конструктивного сти­ ля —покажется вам каменным осколком Новосибирска, пропоровшим чрево деревянной Колывани. Колывань строится. Сведения о колыванской стройке вы можете полу­ чить у председателя РИК’а Горвацана. Горвацан вам скажет, что бюджет РИК’а дефицитен. Но больница в Колывани необходима. Отцы города, по­ строившие три церкви, позабыли про больницу. И вот, РИК’у приходится пе­ рекраивать бюджет, чтобы начать постройку больницы.