Сибирские огни, 1927, № 5

Дальнейшая жизнь у хозяина показала, что бревно это изо дня в день бесполезно переносилось все в новые углы, пока попадало на старое место. Вообще я заметил, что в крестьянской жизни есть много бесполезного, кро­ потливого труда. Но перечить или советовать хозяину не смей. — Тоже нашелся советчик,—говорит он в таких случаях. — Ты вот поживи с мое да наживи, что я нажил. А то пришел в одних портках да с пустой сумкой, а туда же лезет с советами. Мне твоих советов не надо. Нанялся—продался. Поменьше разговаривай и сполняй, что прикажет хозяин. В ожидании завтрака хозяин настроен благодушно: тоненьким голоском он поет: «Добрый пастырь спас за-блу-д-шую ов-цу-у. Без него она погибнет, жаль ее ему. Драхма дорогая вновь обретена, из земли и мрака найдена она». Скупо позавтракав хлебом с картошкой, идем запрягать лошадей. Взяв из кладовки хомут, шлею, останавливаюсь в раздумьи: как надеть хомут и шлею. Собрав в один комок и то, и другое, быстрым движением набрасываю на голову лошади. Испуганная необычайной запряжкой, лошадь шарахается в сторону. — Но ты, иро-од! Гляди у меня!—деланно-сурово покрикиваю, а сам думаю: чорта с два ее запряжешь,—хватит еще копытом по животу, и про­ падай потом ни за грош. — Запрягай живей, Иван!—поторапливает хозяин. — Да как ее, чорта, запряжешь, ежели она уросит? — Какой же ты есть крестьянин, когда лошади не можешь запрячь? — Да я вовсе не крестьянин, а рабочий. Никогда своей лошади не имел. С малолетства служил на заводе. Непонятна мне в первое время была также и хозяйственная терминоло­ гия деревни: — Подтяни гужи,—скажет, бывало, хозяин. Бросаюсь подтягивать тяжи. — Затяни супонь!—бросаюсь к гужам. — Эх, ты, работник!—укоряет хозяин. У хозяина была дочь вдова, недавно вышедшая замуж за фронтовика- солдата. Чувствуя себя молодой хозяйкой в доме, она считала обязанностью всюду совать свой нос. — Ты что это, дядька Иван, все сидишь да покуриваешь, а!—набрасы­ вается она на меня.—То цыгарки курит, то, как урблюд, по двору шалается. Найми батрака, корми его, пой, деньги плати, да еще и мучайся. У, лодырь противнай, штоб тебе распухнуть на том свете! — И ты хозяин, тоже хорош,—обращается она к мужу.—Нет, чтобы за батраком доглядеть... Уши развесил... слюни распустил... — Ну, и язва-баба! Однажды в праздник хозяин пригласил (не без задней, конечно, мысли) пойти на моленье. -— Что же, пойдем. В большой комнате начетчика собралась от мала до велика вся дерев­ ня. Чинно уселись на скамейки. Начетчик, с постной миной библейского про­ поведника, проникновенным голосом начинает рекламировать Христа: — Дорогие братья и сестры, человек все равно, что погрязшая во грех заблудшая овца, но пастырь рода человеческого— господь милосерд. Он, как любящий свое дите отец, спасает овцу. Восслави же, братья и сестры, господа за неизреченные доброты и споем из «Гуслей» стих № 56.