Сибирские огни, 1927, № 4

В темноте ночной лился двумя ручейками разговор с самим собою и в разговоре время шло незаметно. Председателем бы кооператива меня выбрали. Вот бы хорошо-то! В стороне от дороги мелькнул огонек, что-то резко щелкнуло и тяже­ лый стук раскатился по горам. Тогда же почувствовал Семен ожог около лок- гя. будто пчела ужалила. Голова дурным хмелем налилась, закружилась. По руке тек горячий ру­ чеек. Пощупал—мокро. Опустил повод, прихватил ужаленное место правой рукой и крикнул: — Гнедочко! пошел, милой. Удары грома и первые порывы ветра покрыли ругань в густом пихтаче. Около избушки пылал костер. Хозяйка и пчеловод пили чай со свежим медом. Емельян бродил поблизости, злыми округлившимися глазами по­ сматривал на огонек. О нем и не вспомнили, не позвали к ужину. Черная туча надвигалась на пасеку, высунулась и з - за отточенных вер­ хушек пихтача. Все еще колебался Емельян; противник его ослабел, притих и не возра­ жал больше. Сердце колотило в старческую грудь, в висках постукивало. Не­ решительно поднялся, по-молодецки, погрозил кому-то кулаком. Набежал порывистый ветер. Лес уныло завыл, будто по покойнику плакал. Налетел густой туман, окутал голову белыми полотнами. Из тумана тя ­ нулись к ульям синие мохнатые руки с когтями, вместо пальцев. Улыбалась синебородая рожа. — Лже-пророки! В избушке густой храп спящих. Крадучись, Емельян достал из-под кро­ вати мешок с десятком караваев воска, утащил под широкий подол ближай­ шей пихты. — На свечки годится... Дрожащая рука судорожно сжала топорище. Скрючились пальцы, ког­ тями царапали землю. Пошел на четвереньках, по-медвежьи. На дорожке поднялся на ноги и, оглядываясь назад, побежал к ульям. Остановился у первого улья, перекрестился. — Ни буди во грех мне... Неподалеку грянул оглушительный удар грома. Обухом топора Стукнул по улью, свалил его, крышка покатилась под гору, ударила о соседний пче­ линый дом. Упал на колени, ломал соты, выхватывая рамку з а рамкой. Пчел­ ка черным комочком ударилась о голову. В желтую кожу лысины уткнулось, будто раскаленная докрасна иголка, жало пчелиное, потом щипнуло за нос, укололо в щеку, бровь, губы. Лицо жгло, будто кипятком облили его. Разбросал соты по траве, растоптал ногами. Со скрюченными пальцами рук и широко раскрытым ртом, растравленным зверем бросился на соседний улей. Шум в голове заглушал раскаты грома Емельян рычал по-звериному. По черному небу прокатился огненный ручей. На минуту осветило па­ секу. В воздухе со злобным воем кружились пчелы. Старик лежал на полу­ гнилой колоде, разламывая ее. Обломки сотов мял во рту. Десна и язык по­ калывало. Подушкой вздулась темно-желтая кож а головы, на месте глаз— узенькие щелочки; з а отвисшие щеки будто воды налил кто ; вспухли руки. Свинцовым фадом упали первые капли дождя. Ветер рвал бороду, дер­ гал з а изорванную рубаху. На обломках ульев шашкой оседали растревожен­ ные пчелы.