Сибирские огни, 1927, № 4

Гуще Кверху пялится назем, Под ногой вонючий жикает. В сельсовет едва дошлепала, По дороге делегаток собрала, Становушку задрала до пупа, Мужикам казалась голая — На головке-то красный платок, А на теле-то сплошной кровоподтек. А з а Марьей-зачинщицей Подняла подол Лукерьюшка, Васка засучила рукава И Аленка стала ногу разувать, А Федорка тянет голову. — Меж волосьями Пощупайте Экий шиш! Председатель, Ты чего молчишь?! Искалечат нас мужики! Отбирай паровики! А не то мы село спалим! А не то сельсовет разнесем! А не то до Москвы дойдем! — Эй, бабоньки, подвезем! На передних мужики поют. Задни лошади одни бегут, Помаленьку отстают. Оглянулся Ванька, Выматерился, Свистнул— Будто Вытянул кнутом, А кобылка уши вывострила, Боком, Скоком, Ноги с ’ехались И забилась под оглоблями. Ой, вставай, на смерть забьют! Мужики еще догуливают. Эх, дороги разухаблены! Закрома стоят ограблены! Самосядка льет, как квас! Урожай пустился в пляс, Обнявшись с широкой масляной!.. Молодой корит напраслиной И, еще к побоям не привык, Одевалом душит девкин крик. Бабы пестрые, как радуги,