Сибирские огни, 1927, № 1

важнее, чем предмет искусства. Храм, разрушенный варварами, может быть восстановлен; но кто скажет, что мы теряем со смертью молодого автора? М-р Мередит! Вы пользуетесь влиянием, вы должны спасти его... Иначе вы и вся ваша самодовольная нация, только... Старик закашлялся. Гелий подошел к нему. — Зачем все это, Митч? Мередит растерянно бормотал свое: « Jea , уеа». — Скажите ему,— обратился он к переводчику, кивая в сторону комен­ данта,— что они оба американские граждане, чтобу с ними обращались хо­ рошо и т. д... и, что я лично буду говорить со штабом. Чех был хмур. У него была неудача с русской девушкой. В таких случаях на человека нисходит вдохновение. Вот прекрасный повод сорвать злость и от­ личиться! Он сообразил, от каких неисчислимых хлопот он избавит свое ди- ^пломатически настроенное начальство, если умело выведет красных в расход. Он галантно поклонился Мередиту, сказал, что ради него он немедленно пе­ реведет арестантов на заимку для исправляющихся, около монастыря, на том самом берегу, который Фритьоф Нансен назвал «Северной Ривьерой». Американец соображал, следует ли ему проститься, но увлеченный солдатами, очутился в коридоре и махнул рукой. От дальнейшего обхода он отказался. Через час чех вернулся в камеру озабоченный и сияющий от своего твор­ ческого под’ема. — Собирайся!— сказал он Гелию. — Куда? — На зэимку. Гелий подошел к своему лругу, поцеловал его. — Прощай старина! — Прощай! Нет, я пойду с тобой... — Ну, хлопнул себя по обмоткам английским стэком чех,— ты в дру- гий раз. Надзиратель легко отмахнулся от старого арестанта и захлопнул дверь. Гелий пошел впереди небольшого конвоя. Они быстро прошли пыльный город, пересекли линию железной дороги, пригороды и стали подниматься по направлению к Сопке. Дорога шла среди свежего березняка, выше началось краснолесье. Гелий задумался, он с наслаждением вдыхал теплый запах смолы. Засинели горы. Это был такой же сияющий день, как в Лоэ-Лэлё, когда он шел рука об руку с Гонгури к сердцу Сторы. И он испытывал такое же лучезарное ощуще­ ние бесплотности от бессонной ночи и возбуждения. Внизу, сквозь зеленые горы, стремился голубой, сказочный Енисей. Рядом вздымались кедры, в траве между красных скал росли неисчислимые ирисы, сарана и красные гроздья незнакомых цветов, называющихся в Сибири ландышами... В красном бору, у Красного Яра, красные ландыши! Как на экране своей машины, он ощутил, что шедшие за его спиной остановились, осторожно защелкали затворами и зашептались быстрым чеш­ ским говором. Синели дали. Он продолжал идти вперед, не оглядываясь, подняв голову навстречу ветру и солнцу, как будто он возвращался в Страну Гонгури.