Сибирские огни, 1927, № 1

камней. Я подумал о том, что мне надо уснуть, для этого следовало бы при­ нять небольшую дозу яда; но мне не хотелось вставать.— «Темнота, лучше всего»,— прошептал я, движением руки гася свет, сиявший в разноцветных струйках. Стало темно, но не совсем. Какая-то бледная тончайшая пыль на­ полнила воздух. Я оглянулся; свечение исходило от фосфоресцирующего шара, лежавшего в руке статуи Неатна... Я говорил об этом. И вот, у меня явилась мысль исследовать вещество светящегося шара в моей машине. III. НАХОДИЛ. — Ты говори тише. Я вижу, ты устаешь. Говори просто. — Да. Я лягу. Митчель подвинулся, набросил на него шинель. Сукно было грязно, про­ питано несмываемым злом мира. — Представляешь ли ты смену моих переживаний? Все, что я расска­ зывал, это— воспоминания Риэля. Теперь я хочу рассказать о том, что я ви­ дел на самом деле, в моем сне... Слушай! - Ты говори тише. — Очарованный моей мыслью, я подошел к машине, держа в руке све­ тящий шар. В черноте окна виднелось безлунное небо. Было темно, но высо­ кие кипарисы— факелы мрака— все же выделялись на Звездном Пути. Малень­ кие метеориты иногда сгорали, мгновенно отражаясь в море. Вдруг, осветив все прибрежье, вспыхнула зарница. Я включил ток в механизмы и, встав на каменный диск, заглянул в окуляр... Так я помню все очень ясно. Молекулы фосфоресцирующего вещества были сложны., как молекулы органических соединений. Они отражались на жемчужном экране вихрями звездных скоплений. Я замедлил, вспомнив детское мое увлечение искусством сияющих цветов. Потом я уловил движения одной из частиц. Это была простая желтоватая звездочка, и я оставил ее, заинтересовавшись одной из планеток. Ось ее вращения была наклонена к плоскости эклиптики, полушария то замер­ зали, то становились желтыми от зноя, как Паон. Сердце мое вдруг нехорошо ударило. Я приблизил планетку. Стадо чет­ вероногих, напоминавших антилоп, паслось на берегу' ручья. Вдруг стадо ис­ чезло, желтый хищник распластался в упругом прыжке... Быстрое пламя наполняло мои жилы. Я вспомнил, несколько дней перед этим Везилет рассказал мне о своих новых исследованиях явления мировой энтропии и о своей любви ко всякой жизни, вступающей в неравную борьбу с этим грозным процессом вечного обесценения энергии. И вот я увидел, что жизнь насыщает мертвое вещество., повторяясь в однообразных формах. Арена мировой битвы расширяется бес­ предельно... Желтый зверь начал пожирать свою добычу. Я отвернулся. — Что это! Мне вспомнились враждебные крики четвероруких су­ ществ Паона. Предо мной были жалкие жилища, в роде тех какие мы строили в дебрях. У самого большого шалаша плясали черные обезьяны, вооруженные длинными палками. Я, кажется, вздрогнул. То были люди, почти люди! Двое дикарей вышли из шалаша и на их пиках, как сон, я увидел мерт­ вые белые головы настоящих людей. Орава уродов вытащила нагую белую женщину. Черные самки зажгли костры Жрец начал мистический танец...