Сибирские огни, 1927, № 1

ленная энергия. Денежная единица Лоэ-Лэлё равнялась какому-то количеству радия. Я сказал Нолле что-то в роде: «Вы плохо кончите», очень довольный сознанием своего превосходства. Удивительнее всего была история Лонуола. Ученый и поэт, он был одним из величайших людей .моего времени. В его реторте впервые зашевелилась протоплазма, созданная путем синтеза, из мертвого вещества. «Настанет день», говорил в стихах Лонуол, «когда человек будет питаться мыслями и рождаться от платонической любви». Лонуол отказался от избрания Ороэ, чего никогда не случалось прежде, построил недалеко от Лоэ-Лэлё, на скали­ стом мысе западного побережья, большой дворец, но не включил его в общую городскую сеть. Он жил там со своими учениками, подобно легендарному по­ велителю, окруженный необычайными обрядами и почестями. Все это каза­ лось вымыслом, даже сном. В Танабези избегали говорить о Лонуоле. Нолла соглашалась, улыбаясь, и дразнила меня.— «Да, вьг многочислен­ нее, счастливее и... бездарнее. Кто был Онтэ? Кто Везилет?»... Среди вещей Ноллы я нашел эмалевый изумительный портрет молодой девушки. Она стоя­ ла светлая, каменная, нагая. Черный нимб озарял ее лицо. Меня ослепил свеч страсти, но глаза девушки были такими далекими, что было неопровержимо, только подвиг мог бы разбудить этот огонь. Вот для чего стоило жить! Я ви­ дел—-...Лоэ-Лэлё на берегу залива теплых вод, на полуострове, прямым углом вдавшимся в море. 'Гам, где пересекались набережные, на блестящей глыбе стояла статуя юноши, восходящего к свету. Я видел сверкающие здания, без­ донные зеркальные площади, улицы, полные шума и удивительных криков, гипертрофированные розовые кусты, разноцветные деревья, аллеи, вымощен­ ные плитами темного топаза, солнечные поляны— голубые, зеленые, желтые— легкие невиданные постройки, одетые вьющимися цветами, огромными, как луны. Внизу за деньги покупают вино и душистый дым цветов Аоа... И над всем этим миром такая девушка! — Это Гонгури,—сказала Нолла. — Ах, что бы мне сделать?— думал я... На шестидесятый день наш блестящий корабль влетел в орбиту редчай­ ших слоев атмосферы Паона. С непривычной быстротой, усиленное постепен­ ным замедление скорости полета, стало возрастать ощущение веса. Я лежал, прильнув к нижнему окну и смотрел на растущий диск Паона. Чудовищные океаны занимали большую часть его поверхности; они были неспокойны, разных оттенков от грязно-бурого до темно-синего и на полюсах покрыть; огромными шапками льда и снега. Кое-где из этой массы воды торчали урод­ ливые глыбы суши. Половину видимого пространства застилала горная цепь туч. Постепенно она закрыла все поле зрения, пока мы не погрузились в нее бес­ шумно, как в тончайший пух. Вдруг, из облачного хаоса, дыбом встали редкие волосы хвойного леса, лесом покрытые горы и в центре свинцовая река, широ кая, точно морской залив... Я не буду рассказывать о наших скитаниях. Они были огромны. Мир Паона был тяжек, как Земля. Мы не могли воспользоваться обыкновенными летательными аппаратами, с нашим тройным, почти, весом; но холодный сжа­ тый кислород Паона возбудил нас и мы, сгибаясь под ношей своих тел, ушли в лес пешком. Нолла говорила: «Прекрасно, передвижение в диком мире долж­ но совершаться диким способом, идем!». Гигантский ливень настиг нас, гор­ ные потоки подняли и унесли межпланетный корабль в реку. Светящаяся пыль солнечных лучей рассеивалась так быстро, словно на небо целыми океанами лилась тьма. Наступала ночь. Мы, привыкшие к одиночеству людей