Сибирские огни, 1927, № 1

сказать? Слышишь— тюрьма, камень, кованные приклады, гвозди сапог. Ка­ мень и железо. Ничтожество. А мы займемся нашим опытом! Я готов. У меня нет других мыслей... Свеча погасла. Серый сумрак проник в квадраты окна. Гелий говорил: —•Теперь надо скорее заснуть. Спокойной ночи.... — И, совсем по-маль­ чишески улыбнулся.—-Итак, мы отправляемся в Страну Гонгури! Он отвернулся, закрываясь своей английской шинелью, снятой после боя с мертвого врага. — Спокойной ночи,— машинально сказал врач. Скоро он услышал ровное дыхание спящего, привыкшего засыпать в ко­ роткое время отдыха в грязи пристаней и вокзалов, 6 открытом море в бурю, в заставе перед тем, как идти в снега величайших равнин и стоять часами на грани борющихся миров и смерти. Врач смотрел в лицо Гелия, освещенное голубоватым светом, и мысли •его кружились. Его лихорадило. Он бормотал бессвязно. — Электроны света, мысль в его мозгу... Мир..,. Мозг... Непонятно... Он с усилием встал, очнувшись, и осторожно взял руку Гелия. — Ты спишь,— сказал он,—спи! Волны мрака укачивают, как море. Он приступил к своим внушениям. Грудь Гелия расширилась. Он бредил и жестикулировал. Потом лицо внезапно побледнего, словно невидимая рука сдернула с него маску. — В сущности все гипнотические состояния индивидуальны,— пробормо­ тал врач, прижимая пульс спящего, сам почти загипнотизированный спокой­ ствием сна. Тюрьма, камень, железо. В сумеречном сознаньи мелькали врезавшиеся в память дни. Лицо Гелия было неподвижным. ...Гольдён Гэйт. Синяя соль и густой ветер. В России революция, Ок­ тябрь... После долгой работы он зашел отдохнуть в первую открытую дверь. Это был матросский салун. Грязные, сильные люди всех рас. Крики многих наречий. И в центре, он сразу заметил, у подвального окна, напряженное, от потока мысли, лицо, такое же, как теперь. ...Чудовищные леса и деревни. Морозы, пред которыми градусы Фарен­ гейта из сказок Лондона— оттепель. Костры под лапами громадных елей. Крутящиеся саваны бурана... Потому что Гелий сказал тогда, твердо и безого­ ворочно: «Надо ехать». Тихий океан остался на востоке, но огневая завеса уже разделяла Азию и Европу. ...Хаос первоначальной власти. Сражения. Коммунистические отряды, скрывшиеся в тайге. Санитарная повозка под шкурой медведя. Ремень винтов­ ки, прилипший к плечу Гелия... В декабре их окружили. Несколько человек, по обычаю бандитских войн, были доставлены живьем... Это— они... Врач зажег спичку, чтобы закурить. Резкий свет упал на веки Гелия, .спящий вздохнул глубже. Врач быстро бросил пламя. Единственной его надеждой была миссия Соединенных Штатов, приехав­ шая в город. Говорили, что американцы, помогая излюбленному порядку па­ ровозами и теплым бельем, иногда бывали в тюрьмах, перед большими расстре­ лами, стесняясь финансируемого ими варварства и, кажется, спасли кого-то. Он слышал фамилию Д. Мередит. Не тот ли Мередит, которого он лечил? Врач эмигрировал сразу после 1905 года. Ему «повезло», как говорили. Он спокойно практиковал на Клэй Стрит, постепенно терял прежние знаком­ ства и не думал больше о борьбе. Его стали звать ^Мистер Митчель», друзья сокращенно— «Митч».