Сибирские огни, 1927, № 1

Что все, как «дым пред лицом урагана», Исчезнет внезапно, ставши мечтою. Здесь не было снов, но тайн было много. И в безднах духа та нега светила— Любовь бессмертная мира иного, Что движет солнце и все светила, — Так писали, когда я жил в Петербурге,—сказал Гелий.— Скучные вирши. Тень Гелия задвигалась на переплетах решетки. Грохнул тяжелый вы­ стрел. Рикошет пули взвыл в одиночке и вдруг затих, щелкнув в углу. Гел-ий спрыгнул с нар, подошел к свету. — Я просил тебя,— сказал врач, немного задыхаясь.— Вчера поставили казачий караул. — Что-ж, доктор, неожиданно— лучше... Впрочем...— Гелий быстро вскинул голову:— ты хотел спросить меня? Гонгури... Да, сейчас, пожалуй, пора заняться самыми индивидуальными переживаниями. Гелий замолчал. Старик потрясенный и ослабевший молчал тоже. В сущности,— продолжал Гелий, чтобы развлечь его,— здесь и расска­ зывать не о чем. Это мало вяжется со мной. Теперь, от безделья, те же мысли снова надоедают мне... А началось это, кажется, еще в детстве, когда я лежал в зеленой тени с книжкой под головой, и в солнечных лучах пели стрекозы. Потом, яснее, повторилось во Фриско, на берегу океана... Вероятно, потому, что я жил тогда всего беспутнее... Но не только в кабаках, в дни, когда я был трезв и голоден и дремал от усталости, сначала 1 словно отвлеченная гипо­ теза, а потом все увереннее я начинал вспоминать... Понимаешь, это*, навер­ но, были просто несложные мечты, возникающие у всех нас,— о мире более совершенном, ю всегда, когда они проходили, мне чудилось, что это вовсе не грезы, а—-память о чем-то, очень родном, близком и недавнем. Однажды, еще на севере, я испытал глубокий экстаз, стоивший мне большой потери сил. И тогда я запомнил имя женщины... Ее звали Гонгури. На океане это повторя­ лось чаще... Словом, Страна Гонгури— какие-то навязчивые видения. Я знаю, что ты скажешь. Заранее согласен... Во всяком случае все это имеет свои научные об’яснения. Дай прикурить. — Да, можно всему найти научные об’яснения,— нахмурился врач. Гелий курил, громко глотая дым. Старый арестант спросил: — Гелий, хочешь вернуться в страну Гонгури? Гелий встал. —- Злая шутка,— пробормотал он.— Откровенничать слабость, но... Раздался новый выстрел, потом длинный, страшный крик. — На этот раз прямо в цель!— сказал Гелий.— Говорят... Вдруг он вскрикнул и бросился к окну. — Гелий!— закричал врач, ловя его руку,— я совсем не шутил! Сядь! — Дай мне кончить со всем этим! — Что ты хочешь сделать? Рука Гелия ослабла. — Тебе казалось, что ты жил там? Что было, то есть. Что такое время? Нелепость. Почему бы нам не восторжествовать над нелепостью? — Ну, ты изобрел «Машину Времени»,—-усмехнулся Гелий, привычно подавив тревогу. — Да,— ответил врач.— Конечно, Уэлльсовский автомобиль четвертого измерения невозможен; иначе путешественники будущего давно были бы у