Сибирские огни, 1927, № 1

товарища Молокина, они не склонны и к самоуглублениям и потому они не философствовали, а семечки уничтожали пудами. Все эти выступления товарища Молокина должны были во что-то вы­ литься. Или теорию товарища Молокина должны1были через неделю, а много через две забыть, или же она— теория— должна была сыграть еще некое, что бы разрешило загадку и тем облегчило бы1душевное состояние нашего города. Все, что не разгадано, томит, и хорошо, когда томятся один или два человека в кабинете, но когда под грузом томления находятся десятки тысяч населения— это опасно и для граждан и для всей администрации. И все-таки теория товарища Молокина нашла свое разрешение. И разг решение это исходило от товарища Давыдова. В этом нет ничего необыкно­ венного, если принять во внимание уравновешенное состояние его. Он был спокоен, он был выдержан и даже тверд, и кому, как не этому человеку, суж­ дено было дать окончательное разрешение загадки товарища Молокина. Пока Молокин метался по заседаниям и по митингам, пока уточнял вы­ ражения своей теории, пока он набрасывал новые краски,— Попов вызвал Да­ выдова и, выкуривая папиросу за папиросой, строго заявил ему, что пора по­ ложить конец тому, что творится в нашем городе на почве доклада Молоки­ на. Он сказал: — Если человек покатился, то твоя задача, Давыдов, довести его до конца. Но сделать нужно так, чтобы это было поскорее и без шума и не обид­ но ни для Молокина, ни для кого. Я даю тебе задание это сделать. Давыдов отвечал, что Молокин не только катится сейчас, но он пока­ тился очень давно, и что он, Давыдов, уже давно подталкивает его, но делает это так, чтобы толчки не были ощутительны ни для Молокина, ни для тех, которые заодно с ним... Разрешение теории товарища Молокина создало две партии, которые действовали подпольно, но, тем не менее, борьба их была всем известна и в борьбу эту не смели ввязываться ни политические, ни административные учреждения, потому что и сами они вели такую же подпольную борьбу. Но пока еще наш город находился в невиданном и удивительном состоя­ нии глубоких размышлений над тайной биографии товарища Молокина, над тайной системы мирового хозяйства и над тайной новой культуры цветущих растений. И. Давыдов спокойный и уравновешенный повел беседу с товарищем Мо- локиным по поводу его выступления и высказал прямо, что ему необходимо самому взяться за практическое осуществление своей теории, что нельзя же ограничиться тем, чтобы наговорить и наобещать и ничего не выполнить. Он сказал, что товарищ Молокин талантлив и что чиновный пост просто за­ едает его и ему крайне необходимо было бы теперь $оть на время оставить город, уехать в деревню, вооружиться техническими силами и пред всеми доказать всю практичность, всю полезность и всю необходимость своей теории. Молокин думал три дня, и Давыдов считал уже, что не больно ли резко он подал совет Молокину и что нужно было бы это сделать как-нибудь со стороны. А товарищ Молокин на четвертый день зашел в кабинет Давыдова