Сибирские огни, 1927, № 1

платком писательница все же не расставалась. Успех у нее был шумный. Вы- ехала из Сибири она по собственному желанию. Своими выступлениями спо­ собствовала прославлению своей «литературной» родины. В настоящее время живет в Ленинграде. Но есть слух, что старая си­ бирская шуба у нее еще цела и тщательно хранится. Нам кажется, что она ей больше к лицу, чем все новые наряды. Анна Караваева родом с Урала. В Сибири жила долго. «Литературно родилась» в Барнауле. Оттого, что у Караваевой «две» родины, она иногда путает уральскую флору с сибирской. Но это ошибки, т. с., ботанические, а не литературные. Разговаривая, она сильно машет руками и старается казаться грубее, чем есть на самом деле. В литературе она тоже старается... вернее не ста­ рается, а торопится, от этого ее вещи хуже того, что она может дать. Как-то Караваева писала: — О чем бы я ни писала, я всегда думаю о нашей борьбе, о своей пар тии, о ее великом пути... Это хорошо. Но плохо, что это видно в ее повестях. Читатель часто видит, как она думает о путях партии и забывает о путях литературы. Печатается Караваева в «Красной Нови» и «Новом Мире». Начала литературную работу она в «Сибирских Огнях» в 1923 г. Исаак Гольдберг живет в Иркутске, но часто печатается и перепеча­ тывается в России. Творчество его поэтому можно считать вполне экспорт­ ным. Гольдберг, как и Итин, чисто бреется, аккуратно стрижется, тщательно одевается. Он шапку одевает осторожно, как лавровый венок, боясь помять и ее и свои пышные волосы. Гольдберг знает, что в Сибири он сейчас первый мастер. Глаза у Гольдберга большие, влажные, и кажется, что они больше ду­ мают, чем ненавидят. А ведь этот человек в пятом году бегал по улицам с ре вольвером за поясом, сидел в тюрьме, отбывал ссылку. Царское правительство сделало доброе дело-— оно показало' сибирско му писателю Сибирь. Не верится, чтобы Гольдберг сам, по своему желанию, поехал в деревню, в тайгу. Трудно себе представить, как он смог бы лечь спать в избе на полу. Ведь у него так хорошо разглажены брюки и всегда чист цветистый гал­ стучек. Гольдберг очень грамотен, он никогда не скажет лишнего или корявого слова. От этого бывает скучно. Гольдберг наметавшейся рукой строит чистенькие деревянные домики своих рассказов. Читатель послушно идет за писателем и заранее знает, что он проведет его через светлые сени в маленькую переднюю. Там писа­ тель предложит читателю снять шубу и проследовать за ним в комнаты, где вымытые полы старательно прикрыты пестрыми дорожками половиков... Иногда Гольдберг заведет в один из этих домиков буйную компанию гуляк или боевую ватагу партизан, подожжет его со всех сторон. В горящем доме даже поднимется стрельба и будут взрывы бомб. Но читатель может быть совершенно за себя спокоен— ни одна пуля не заденет его, горящая балка неожиданно не свалится ему на голову. Опытный писатель своевремен­ но отведет читателя в сторонку. Иногда кажется, что Гольдбергу нужно поехать в тайгу и срубить се бе новую просторную избу.