Сибирские огни, 1927, № 1

Огэл—огэй, Оагу—гэлей! У девушки с черными глазами,— Оленица двухлетка,— Груди заманчивы! Кто разделит с ней счастье? Кто усладит ее? Огэл—Огэй, Оагу—гэлей... В полдень мы пошли за море. Пушных дел мастера. Пока мы идем за море, в каюте второго класса (3-й класс— палуба) протекает оживленная дискуссия на тему: «не обманешь— не продашь». Вот итоги этой дискуссии. Прибайкальские тунгусы с момента образования Бур.-Монгольской Республики отошли от Забайкалья в лоно этой республики. К началу минув­ шего пушного сезона (25-26 год) они в отношении снабжения были предо­ ставлены опеке, примерно, 25 агентов, что в среднем составляет 7 ружей на одного агента. В силу создавшегося положения» агенты вступили между со­ бой в «здоровую конкуренцию». Некоторые организации, например, РАСО, как я сказал, заключают до­ говор с целым родом. Организация выговаривает себе «преимущественное право скупки пушнины». При этом, за долг отдельного родовича отвечает весь род. Человек умирает, но его долговая расписка остается, и долги умер­ шего раскладываются на сородичей. Род, т.-е. тунгусы в целом, в силу дого­ вора, «.разработанного» писарем и агентом фирмы, платят долги также и за живых, но неисправных плательщиков— родовичей. Агенты шныряют всюду и раздают авансы направо и налево. Некоторые охотники берут «аванец» во всех организациях разом. Многие, забрав продукты и огнеприпасы в одном месте, сдают пушнину в другом. Бывает, что какая-нибудь организация, пре­ вратившись из торговой в кредитно-ссудную по преимуществу, «ликвидирует дело». Тогда ее фантастическое имущество, развешенное по сучкам в виде умопостигаемых беличьих хвостов, переходит к той организации, которая приняла «дела» первой. Новая организация записывает старую сумму долга и дает долг «по новой». Долги передаются по наследству, как заразные болезни. После ликвидации в декретном порядке дореволюционной задолженности се- веро-байкальские тунгусы киндигирското рода за последние 2-3 года накопи­ ли до 10 тыс. руб. новой. Агенты организаций, как видите, насадили в тайге кабальную практику ответственности общества за отдельного члена, существовавшую при крепо­ стном праве. Сходство с временами царя Гороха увеличивается еще больше бла­ годаря тому обстоятельству, что госфирмы исключили из торгового обихода де­ нежные знаки, введя расчет на белку. Это из эпохи «Русской Правды» Ярослава Мудрого, финансовая система X II века: «а пять ногат за лисицу, а за три лисицы 40 кун без ногаты»... Агенты честно зарабатывают своп хлеб. Они знают, что если центр «со- пасовал и контактировал», то все остальное пустяки. — Тунгусы голодают? Это дело центра. Не могу же я снимать факто­ рию. Мне поручено дело, я его должен выполнить. Прав будет тот, кто больше заработает. Аргумент соболиной шкурки рассеет все недоразумения. — Но позвольте, как можно заработать больше других, если существуют синдицированные цены и равномерное распределение п|лав?