Сибирские огни, 1927, № 1

те новые элементы в международных отношениях, которые возникли в ре­ зультате появления Советского Союза и роста освободительного движения в Китае. Ведь совершенно недостаточно сказать, что— «Советская Россия, сделавшаяся его территориальной и организацион­ ной базой, относительно Дальнего Востока, одновременно вынуждена была вести вооруженную борьбу за власть над всеми бывшими территориями цар­ ской России ( ? ! ) и входить в сложную международную обстановку, склады­ вавшуюся после мировой войны 1914-18 г. г.» (курсив наш. П. И.)*). Можно согласиться с основной мыслью автора, что, став твердой ногой на берегу Тихого океана, советская страна вступила в сферу чрезвычайно сложных международных отношений на Д. Востоке, но нужно было бы с той же последовательностью и схематичностью дать хотя бы абрис международ­ ных отношений, на фоне которых протекала и продолжает протекать совет­ ская политика на Дальневосточном побережье Тихого океана. Там же, где автор пытается учесть и внести новые решающие элементы в дальневосточ­ ной политике, у него выходит неудачно. «В истории мирового империализма, пишет Романов, наступила новая эра, отмеченная тем основным фактом, что ему все больше и больше прихо­ дилось и приходится считаться, помимо всех прочих препятствий с неизбеж­ но и неуклонно проникающей в колониальные и полуколониальные страны единой политикой мирового же коммунизма» (?!). Формулировка эта настолько туманна, что абсолютно необходимо дать несколько справок по этому вопросу. Очевидно здесь у Романова идет речь о росте революционно-освободительного' движения в колониальных и полу­ колониальных странах, что, конечно, не равнозначуще1коммунизму и об’яс- няется в данном случае «не единой политикой мирового же коммунизма», ко­ торый у автора выглядит, как нечто родственное «красному империализму», а- двумя глубочайшими специально-политическими! причинами: первая— но­ вые экономические тенденции, появившиеся в колониальных и полуколо^ ниальных странах в период после мировой войны, и отсюда рост революционного' туземного пролетариата, как класса, который ста­ новится во главе освободительного движения; вторая—об’ективно-револю- ционизируюгцее влияние Советского Союза, являющегося, благодаря своей классовой сущности и отсутствию элементов насилия и угнетения, притяга­ тельным центром для всех эксшюатируемых и порабощенных. Вот те основные пружины, ближайшим образом влияющие на револю­ ционно-освободительное движение колониальных стран и в первую голову Китая, как страны смежной с Советским Союзом. Недопонимание роли и источников освободительного движения на Восто­ ке сказывается у автора и в отношении оценки корней боксерского восстания. «Начавшееся в Китае еще в 1899 году, пишет Романов, под прямым действием предшествующего рездела, противоевройейское движение бок се ­ ров, покровительствуемое до известной степени китайским правительством в лице его национальных и реакционных элементов весной 1900 года, приняло настолько угрожающее как непосредственно для жизни европейцев, так и для сохранности европейских предприятий в Китае характер, что на время о б ’единило все державы, не исключая и Америки, на борьбу с общей опас­ ностью и повело к дикой расправе с Китаем, получившей свое выражение в знаменитом «заключительном протоколе» 7-го сентября 1901-го года...». *) Автор рассматривает гражданскую войну только с внешней стороны, упу­ ская ее сущности и оборонительные задачи русской революции.