Сибирские огни, 1927, № 1

останавливаются на жизнеописаниях и подвигах землепроходцев, пролагаю щих пути на восток. До сих пор в Иркутске сохранилась полуистертая над пись на памятнике Шелехову, завоевателю русских колоний в Америке. „ЗдЪсь, въ ожипанш пряшеств1я Христова, погребено тЬпо, по врозватю—Шелехо- ва, по п-Ьяюямъ безц^ннаго, по промыслу— гражданина; по згмысламъ—мужа п о ч т е н н а г о , разума обширнаго и твердаго; потому что в ъ царствоваше Екатерины Вторыя, Императ­ рицы и Самодержицы ВсероссЫской, Государыни славной и великой, расширившей свою Имперш псбЪдами враговъ Е я на запаяй, и на полудни, онъ отважными своими мсрсквмв путешестыями на Востонй нашелъ, покорилъ и присовокупвлъ ДержаьТ, Ея не только острова; Кыхтакъ, Афогнакъ, и мноНе Bpyr ie , но и самую матерую землю Америки, про­ стираясь к ъ северо-востоку. Завелъ е ъ ни еъ дсмостроительствс, корабпестроеИе, и хлебо­ пашество, и испрося архимандрита съ бра i i - й и клнрокь, провозгласить въ грубокъ наро­ да, неслыханнымъ невЪжествомъ попранномъ, невйдомое такъ имя Бсж1е и во имя святыя Живоначальныя ТроРцы насадилъ гравославную хриспанскую вЪру въ лйто 1794. Христе Спасителю, причти его къ гику благовйстниковъ, возжегшихъ на землй св-Ьт твой предъ человЬки. Гавршлъ Державин!,“ . Одна из иркутских летописей дает прекрасную характеристику дея­ тельности «промышленных людей» на местах. «В то время (в 1780 годах) чрезвычайно умножилось число промышленни ков, от О хотского по гряде Алеутских островов , они были очень неразборчивы в средствах приобретения, подрывали один другого , хлопотали только о скорой на­ живе и погрузке судов, не щадя бедных островитян»1). Цитата эта относится к более позднему времени и к завоеванию не Сибири, а Алеутских островов, тем не менее, она является верной и в отно­ шении положения в Сибири, где также грабежом и насилием добытые у ту­ земцев богатства превращались в золото, обогащающее завоевателей. И здесь завоеватели не отличались разборчивостью в средствах нажи­ вы, и здесь не щадили «бедных» сибиряков. «Коим образом по всей Сибирской губернии и Иркутской провинции поло­ женный ясак с тамошних жителей с крайним отягощением и беспорядком доныне собирался, и какие посылаемые для сбору того ясака люди грабительства чинили»2)... 1ак пишет Екатерина П-я в одном из своих указов. Туземцы часто восставали, часто совершали набеги на сибирские горо­ да и остроги, мотивируя каждый раз свое возмущение невыносимым гнетом, который еще усиливался неорганизованностью самого процесса покорения. Разные группы завоевателей выходили в одни и те же места с разных сторон и в разное время овладевали одними и теми же племенами и их территорией. В 1696 году Иркутск выдержал осаду от бурят, «скопившихся из близ­ лежащих кочевьев и сделавших набег»3). В 1698 году два новокрещенца, «в товариществе с 40 бурятами, бежали из под городских селений по дороге к Тунке и отогнали городской конный табун. За ними была послана вооруженная погоня, которая воротила половину лошадей, а самих виновников после жаркой битвы взяли в плен». «Что это » ,— говорят восставшие нерчинские буряты,— «от одного государя приходят к нам разные люди. Одни из Верхоленска берут с нас ясак, а другие от т о го же государя приходят на нас войной, бьют, жен и детей в плен берут, скот и лошадей отгоняют: как же нам под государевой рукой бы ть?»4). г) Летопись г. Иркутска по Пензенскому и Кротову. Стр. 36. 2) Тоже, стр. 94. 3) Там же, стр. 6. V 4) Цитировано по В. К. Андриевичу. «История Сибири». Часть II, стр. 325.