Сибирские огни, 1926, № 5 — 6

Черное золото. А. Нолтелов. I. Таежный край, угористый. Как хребты кабаньи, подымаются горы, небо подпирают. Горы поросли густой щетиной леса. Изредка разбросаны жел­ тые елани полос ячменных. Есть и другие елани, черные, каменистые, кверху лезут они, лбами кабаньими из леса выставляются. Одна из черных еланей близ пашни Артамона Панкратьевича. В туманистые вечера проходил он мимо черной елани на рыбалку, на ближнюю курью*), камешки на грузила к сетям собирал. — Черный камень чежолый,—говаривал он, опуская камешки в хол­ стяной мешок. Чудно: место высокое, до воды далеко, а камень, как в ржав­ чине, ровно ветром из согры натащило ее. Леса старинные, кондовые. Ударишь обухом стальным по стволу сосно­ вому, зазвенит в земле, забрякает, треском переливчатым по лесу рассыплет­ ся. Оттого, говорят, гудит земля, что железное нутро у нее. Отец Артамона Панкратьевича, бывало, рассказывал: — В старину, бают, колды руйских тутока ишшо ни одной души не было, наголо татарня одна жила. Охотничали они, скотом жили, ну, кото­ рые, опрйчь етова, делали железо, кузнечили, ковали. Бейским татарам, бают, на всяку там стремелюдину променивали. Родитель мой, покойна головушка, говаривал про татар-то; любил про нехристь рассказывать. По-руйски о те поры ни один не знал, говоришь с им, а он шары на тя выпучит, головой тря­ сет да балакат чо-то по-своему. Артамон и верил и не верил словам старика. — Выжился ты из ума, старик, перепутал все. Како же железо из камня-то? Хлопня все! Брови его в это время дугой гнулись, в волосах черной бороды, около углов губ, запуталась тонкая черточка хитрой улыбочки. Из-под бровей све­ тились маленькие коричневые, как у хромого Лапка, глазки. И было видно по лицу -и по глазам, что не от души говорит Артамон. Мысли свои на сердце складывает. *) Курья—старое русло реки.