Сибирские огни, 1926, № 5 — 6

горьким запахом полыни дохнет ветер, играя, погонит из края в край перека­ ти-поле, отчетливо забелеют кости пропастины, прожорливые, жирные фалан­ ги выползут из своих нор. Но недалеко течет Сыр-Дарья, дающая жизнь земле. И ты, Хазрой, хитростью и умом напой водами Сыр-Дарьи жаждущую землю 'олодной Степи, тогда ты будешь достоин дать жизнь через меня и человеку. — Хорошо,—сказал Хазрой,—для ума и хитрости нет преграды, будет время, я приду к тебе, и из окна ты увидишь реку Альмагуль, текущую из Сыр-Дарьи в глубь Голодной Степи. Будешь ли ты тогда моей женой? — Да,— сказала Альмагуль. — Ничего тут не сделать умом и хитростью,— сказал Фархат,— тут нужна сила, придется откалывать глыбы скал и делать запруду, чтобы вода Сыр-Дарьи поднялась до уровня Голодной Степи и по арыкам потекла в Го­ лодную Степь. Это я могу сделать в три года с моими одиннадцатью братьями. Хазрой с усмешкой сказал: «Тогда, прекрасная Альмагуль, придется вый­ ти замуж и за одиннадцать братьев Фархата, а я в один день умом и хитро­ стью создам новую реку... Фархат уехал за своими братьями. На заре, когда солнце раскрыло свой глаз, Хазрой сломал окно, тихо влез в спальню Альмагуль, осторожно разбудил: «Не бойся меня, встань, по­ смотри в окно, там течет река Альмагуль—создание ума и хитрости». — Уходи, я не одета. Я днем посмотрю твою работу. Взял на руки Хазрой Альмагуль, поднес к окну и сказал: «Посмотри, как золото сверкает река». Увидела Альмагуль по направлению к солнцу текущую золотую реку, а воды Сыр-Дарьи сверкали серебром. — Почему же другого цвета река? — Потому что, размывая песок, прокладывает новое русло. И в то же утро великую тайну мира узнала Альмагуль. Уже солнце стояло высоко, своими лучами играя в желтой реке. — Какое чудо ты сделал, Хазрой, своим умом и хитростью! Пусть наш ребенок будет так же умен и хитер и красив, как ты. Пусть будет у него та­ кое же черное пятнышко, как у тебя на шее..., а теперь пойдем: я хочу омыль свое лицо в новой реке. — Я вылезу в окно и догоню у самой реки, а то старый Джер-Газы увт- дит нас. Подошла Альмагуль к новой реке, не поверила глазам и потрогала ру­ ками, а потом заплакала: от самой Сыр-Дарьи в глубь Голодной Степи лежа­ ли полосы ковров из блестящей желтой-желтой травы чия. Через пять дней в комнате Альмагуль так же, как и в первый раз, поя­ вился Хазрой. — Проснись, прекрасная Альмагуль, твой муж ждет от тебя прощения. — Ты? ты здесь? Пошел вон! У меня исчезло дорогое украшение. Ты— вор! Лгун! И от такого человека у меня может быть сын, такой же вор и об­ манщик. Уходи. — Что же, я могу и уйти, но по всем базарным площадям будут зная и, что я, Хазрой, был мужем Альмагуль... Украшение я взял на память, потому что люблю тебя. Неразумно горевать о том, чего нельзя вернуть. Разгневанная Альмагуль ударила. Хазроя кинжалом. Позвала служанку и выкинула труп в окно, подошли собаки и лизали рану.