Сибирские огни, 1926, № 5 — 6

— Эка невидаль— икрянщик! Через грохотку протереть— раз! Это тебе каждый рабочий сделает. В обрез в тузлук опустить да усолить ее там— два... — Постой,— перебьешь его,—да ведь тузлук сварить надо? Да и сколько времени там икру держать? Ведь на язык узнает... — Ну, что ж, что на язык? И ты на язык пробуй... А что тузлук— на го градусник есть... Всемогущий градусник— ареометр для определения концентрации раствора. — Ну, а ты сам бы икру сделал? — Ого! Только давай! Да вот банку себе сам засолил. Маненько( как бы с горечью показывает), так это от красной (особая порода) попало... Пробуй... Попробуешь. Икра горчит и щиплет неимоверно и желудок приводит в состояние злобного расстройства... Икрянщик, строго говоря, работает серьезно только во время хода рыбы, но уж работает, как шальной. Остальное время, как знающий себе це- 1 гу артист, ждущий выигрышного номера, с прохладцей что-нибудь ковыряет... Как художник, любит икрянщик свое дело и, как артист—в свободное время, которого достаточно, заворачивает насчет выпивки грандиозно... Рабочий занят, да и в деньгах стеснен— поневоле попостится. Икрян­ щик же чуть ли не ежевечерне бывает пьян трогательно, беспримерно пьян, как икрянщик... Я помню— Изнемогая и надсаживаясь, выгружали мы из кунгасов многопудовые дубовые бревна. А мимо по укатанному прибоем песку косвенным, заплетающимся шагом, выписывая петли и зиг-заги, с трудом завоевывал пространство икрян­ щик с соседнего промысла. Он был в том состоянии опьянения, когда уже нет границы между сознательным и бессознательным; отяжелевшие веки уныло нависли и на мрачно нахмуренном бородатом лице застыло выражение го­ рестной обиды. Правой рукой он ежеминутно взмахивал решительно и без­ надежно, а левой волочил за клешню огромного вареного краба... — Эх, вот кому жизнь...— со скрытой завистью произнес, отирая ла­ донью пот с бронзового лица, пожилой сутуловатый рабочий. Подручные у икрянщика—рабочие на икрянке. В большинстве слу­ чаев— это опытные старые работники. Ездят по многу лет. Неужели же, ду­ мается, не осилили они этой нехитрой науки? Повидимому, осилить ее не так уж трудно. Очевидно, надо еще приобрести что-то, добиться «имени», внушить к себе доверие. Икра— продукт ценный и нежный. Малейший недосмотр, оплош­ ность или небрежность— и убытки огромны. И все на ответственности икрян­ щика. И в случае гибели продукта все равно взять с него нечего. Все основано на доверии нанимателя к икрянщику. Но, будучи нанят, он совершенно независим. Он— важная персона, за ним ухаживают, старают­ ся ему угодить. В его руках,— достоинства икры. Десятки тысяч. Того и гля­ ди— рассердится— и напортит... Рабочий на икрянке— предмет злобных нападок и тайной зависти дли рядового рабочего. Дело в том, что на премиальных на икре можно выра­ ботать лишних 40-50 рублей, да и икорки для себя сообразить, а икра— не рыба...