Сибирские огни, 1926, № 5 — 6

Я был свидетелем гибели нескольких людей и помочь им не был в со стоянии, так как не умел плавать. Эти сто сажен с острова до материка я пробрел успешно, благодаря высокому росту, если не считать того, что не­ сколько раз опускался'в ямы, замочил одежду, привязанную на голове, и на­ глотался воды с излишком; но люди меньшего роста, менее осторожные и тоже не умеющие плавать, попадали в ямы и их уносиДо течением. Один ста­ рик попал в водоворот, и нужно только представить его лицо и бороду, обильно намоченную водой, зеленые, широко открытые глаза и руки, крепко вцепИ'Е'Шнеся в одеженку, чтобы понять весь мой ужас, ужас молчаливой» свидетеля смерти. Крики его давились судорожным вэглатыванием воды. Не проходило часу, который не приносил бы известий о гибели. При таких условиях переправа на маленьком пароме продолжалась семь-десять суток день' и ночь, в течение которых лил бесконечный пролив­ ной дождь. Мой неизменный тулуп промок. Я ложился спать мокрый, вставал мок рьм, целый день в поисках за топливом бродил мокрым, а в небе, в оборван ных кусках грязной серой кошмы, было безнадежно. Переправившаяся часть отряда была передвинута на несколько вера вперед на один из многочисленных рукавов Кара-Иртыша и здесь стала би­ ваком. Паек выдавали такой же скудный в полфунта мяса, но я заметил, что чем меньше был паек, тем больше люди что-то варили и жарили, но из чего, понять было трудно. Моя изопреЕшая от пота рубашка служить отказалась окончательно, но, тем не менее, это грязное тряпье я спрятал в мешок, а из наволоки сделал нечто подобное костюму, с открытой шеей и руками. Столь непривычный для меня спортсменского вида костюм показал свое полное не­ совершенство: руки, плечи и шею так обожгло солнце, что они покрылись больными пузырями, которые лопались от неосторожного прикосновения, и кожа висела на мне лохмотьями. Верстах в трех от бивака, в щелях гранитных глыб я набрал много ди­ кого л-уку и весьма довольный столь ценной добычей вернулся в стан. Я сидел на кочке, слушал и смотрел, как варился мой луковый суп, и щепкой сдирал с себя кожу. За этим занятием застал меня один знакомый и, улыбнувшись насколько мог, вежливо сеоим сморщенным лицом пригласил меня на «совещание». — На «совещание»?— я поднял брови. — Да. О России... — Но я сначала должен доварить суп, с ’есть его, содрать еще аршина полтора собственной шкуры и только тогда буду свободен и приду. — Хорошо. Время ваше. Ждем. Они лежали под брезентом, оборванные, немытые, голодные и злые. Я сел против них. — Ну? 1 ' — Мы решили ехать в Россию. — Как? — На плоту. — Как и чем его сделать? — Топор есть, пилу нужно украсть. — Как плыть? — Просто вниз.