Сибирские огни, 1926, № 5 — 6

От его прикосновений, 6т таких слов Груняшку слегка лихорадило, му­ чило, она старалась отодвинуться, замыкалась. Ее раздражало все: и этот человек, с которым она сошлась и жила без всякой охоты; и его упреки, в которых было много правды... беременность, ожидание встречи с прежними друзьями— этой встречи она ждала и боялась, как суда... и то еще угнетало, что не могла она найти в себе прежнего, что сейчас никуда ее не тянет, ничего ей не хочется. Апатию и отчужденность Груняшки Василий Иваныч об ’яснял исключи­ тельно ее беременностью,— о том же, что в ней еще бродило другое, он не знал и даже не догадывался. — Ничего, пройдет. Первый плод... сидит без дела, скука— все в порядке вещей,— думал он иногда, не понимая, что с ней происходит.— А мне такими пустяками заниматься некогда! В апреле Скородумов вступил в ряды РСДРП. То, что члены этой партии часто говорили на разных языках, спорили с пеной у рта друг с другом, ру­ гались,— на это Василий Иваныч сначала не обращал внимания, считая такое положение «не существенным»: — На то и язык дан!.. Каждому хочется выдвинуться и занять местечко повиднее, а для этого нужны кадры единомышленников и поклонников!.. Эсе­ ры, эсдеки, энесы, кадеты, большевики, меньшевики... Сколько голов—столь­ ко и умов. Ничего в волнах не видно! Вскоре после вступления в партию он поднялся еще на одну ступеньку, комиссаром его каким-то назначили. Работы было много, домой Скородумов приходил поздно, а иногда и совсем не являлся. Своим новым званием, своей работой гордился открыто,— возвращаясь, с упоением рассказывал Груняшке о том, что делал, где был, с кем говорил. В таких случаях он говорил ей «вы» и почти всегда в таком духе: — Работаем, Аграфена Степановна, творим! Дело наше, не говоря лиш­ них слов, всемирно-исторического значения... Мы перевернем ее, нашу ста­ рушку— планету! В нашем гимне совершенно правильно поется: «Мы путь эемте укажем новый»... Будьте уверены— так оно и будет! — Что-то плохо верится,—вздыхая, скажет иной раз Груняшка нехо­ тя, чтобы только отвязаться. Василий Иваныч— протестовать, убеждать: —- Почему же, позвольте вас спросить? Откуда такое неверие в натай силы?.. Виноват, я сам отвечу! Ваше неверие вытекает из вашего пассива, из вашего нежелания бороться за дело революции... Я вам тысячу раз говорил: вступайте под наши красные знамена! отдайте революции весь свой подполь ный багаж! будьте активней! Как-то вечером, наговорившись до-сыта, он спросил: — А вы долго будете так консервативно относиться к моим социально- демократическим призывам? Скоро этому конец? — Время мое еще не пришло,— ответила Груняшка. —- Это не ответ! Я не хочу бросать вам в лицо горьких фраз, однако, мое категорическое мнение вы должны выслушать: долго продолжаться так не может!.. Говоря языком нашего времени, я— ваш спутник— сгораю в огне революции, все свои таланты и знания, всю свою жизнь положил на алтарь свободы, а вы?.. Абсолютное отсутствие общественного нерва! Вы даже не цените меня, несмотря на все мои качества, Вам безразлично, рядовой я или командир! Никакого сочувствия! Разве это можно назвать семейной атмосфе­ рой?.. Нет, так жить нельзя! Или— за, пли— против!