Сибирские огни, 1926, № 4

/6 О. РУНОВА . — Я знаю... ваши дела. И резкий крик разорвал насторожившуюся тишину. — Что вы бегаете за моим мужем?.. Ведь у вас свой есть. Вон стоит ду­ раком. Проститутка, проститутка! Слова выскакивали из горла Анньи так, как будто кто-то сильной рукой выдавливал их из горла с неожиданными перерывами, с колющей болью. Перед­ ние ряды зрителей повскакали с мест, окружили участников ссоры. Петунин бешено схватил жену за руку. Она взвизгнула от этого прикосновения, как от ожога. Дикие визги понеслись один за другим, наполняя все уголки зала, пере­ ходя в животно-безумный вопль... И Анна повалилась на пол в судорогах, с пе­ ной слюны у раскрытых губ. Четверо мужчин подняли ее, понесли. Через тол­ пу, расталкивая окружающих, пробирался фельдшер. Поднявшийся было з а ­ навес опустился, скрипя и скосившись на один бок. Петунин оглянулся, об- шелкнул зачем-то свой френч, сел на диванчик и повелительным жестом при­ гласил учительницу сесть рядом. — Я ее выучу устраивать скандалы. Занавес. Епанчеев, вели, товарищ, поднять занавес. За каким чортом его опустили? Худая, седая женщина, предназначенная к выселению помещица, уже по­ терявши всякую надежду остаться в родовом гнезде, произнесла вполголоса. — Законную жену прогнал... Вот теперь сама попробуй, сладко ли... Знакомая баба в платочке—рядом—торопливо подхватила: — Так разве, матушка, у них разберешь, которая законная. И это—не вторая, а уж не знать которая.—И, развеселившись от собственного остроу­ мия, добавила. — Плонбы им навешивать надо, с номерками... которая по счету... Игнатий Гаврилович подошел близко, заговорил, не здороваясь. Лицо его—каменное; глаза смотрели прямо и жестко. — Идем в волисполком, Петунин. Заведующий финотделом где? Петунин вздрогнул, сделал было мимовольное движение встать, но сдер-' жался, улыбнулся насильно. — Нет его. Уехал на пашню, с ночевой. — Секретарь? — О секретаре тоже могу сказать, что его не найдешь, так как праздник... Игнатий Гаврилович потянул в себя воздух. Петунин деланно засмеялся. — Есть это, есть. Выпито. Но немного... Ровно столько, чтобы после восемнадцатичасовой работы на ногах держаться. Да что за спешка? Завтра с утра, что ли... — Завтра я занят... Пленум. Разве не знаешь? — Знаю. Сегодня в ночь сам собирался выехать. Все-таки, видишь ли. придется отложить. Ключа нет. — Дверь вскроет слесарь. Товарищ Онисимов. Онисимов, старший милиционер, .уже давно стоял рядом, насупившись. — Ключ от помещения у сторожа, а от кабинета у Андрея Саввича. — Иди. Опять заскрипел и перекосился занавес. Но того, что говорилось акте ­ рами, никто не слушал. По всему залу поднялись тихие шопоты, все головы, как по команде, обернулись вслед уходящим. Кое-кто вышел и тихонько пошел следом. Сторож зажег большую лампу. Петунин сам открыл свой кабинет... — Ну. что же тебе здесь надо?