Сибирские огни, 1926, № 4

— Убыо-ю... пас...уда-а... — Ой, вороты-ти у меня!.. Господи!.. Данилушка!.. ... И был еще вихрь. Ветер, сошедший с ума, хлестал в щеки. Сзади за - горались крики. Избы расступались перед Манькой, поветями разводя, как руками... ... А когда прибежала Фроська обратно—в избе уже фыркало, шипело, рдилось от красного торопливого пламени. Тогда— как Манька—завыла ба­ ба—простоволосая, бестолковая баба Фроська. Завыла, бросилась к ребенку, догоравшему в керосиновой луже. Пламя ей косы сожгло. Из избы ее выта­ щили полумертвой. . . .— Мудрость-то наша мужиковская, немудряща она. Темная. Но сызроду на крепости старинной стояла. А теперича раскачали ее. Вот и ты­ чется народ почем зря, что-то в дело попадает мало. Нам .уж, видно, на ста­ рых дрожжах умирать—на миру да на юру, да на землице. O-ox-xo-xoU Спать, видно... Над деревней багровою раной вставало зарево. Рос, полонил собой ночь- гул. У костра мертвым храпом пьяный храпел Данило и рядом с ним Прокл. Валялась в ногах у них недопитая из-под самогона четверть, кружка жестя­ ная, вязанка зеленого лука. Из могилы полз прелый, сладковатый дух. Вань­ ка и другие караульные убежали в деревню. От острова двигались по реке туманы. Река текла тихая, в холодных, розовеющих перед зарей поводьях. VI. На жнитва в этот день не поехали. Десятские с самого утра ходили по избам, наряжали сходку. Пожар не разросся дальше. Ветер подул на з а ­ ды, и огонь, перемахнув на гумна, уничтожил Данилины две копенки и ста­ рый заброшенный Дормидонов овин. — К совету, хозявы! Данилино погоревшее счастье решать... Кругленький, пьяненький Прокл вертелся между мужиками, как вьюн, скалил прогнившие зубы, глаза у него— шары, рассказывал о событиях ночи: — Хватил это я горечи два стакана. Даниле поднес. Ну, тут Ванька и всякая мериканская трепотня. Конешно, насчет эполетов-то верно, но, как Николушка мне друг, то возымел я намеренье выплеснуть в яму бутыль пе­ регону. Только смотрим—вспых перегон и рогожу у мертвеца зажег. Тут-то кутерьма у нас подняиась!.. — Язык у тебя мал-мала, как козлиный хвост,—гоготали мужики:— Ветерок подует, ну он и трепыщется. — Пущай побрехат. Перед делом оно занятно. — ... А Ванька— ко мне,—рассказывал в другой кучке вершник:—По­ моги, грит, дядя Матвей, ее в землянку предоставить. Кровью изойдет. А кровища из нее действительной струей хлыщет. Он, думаю, спортили дев­ ку! Шпилька у ней, вишь ты, во брюхе засела. Дернуть бы ее—не дает. А отец из избы не выходит—истинный мужичек—не ест, не пьет, одними акафистами держится. Батюшка вкруг его хлопочет, ну, и Мавра... Данила' сидел сонный, глядел в одну точку и размеренно стукал по ла­ дони пальцем, точно высчитывал что. — Матка у тебя как?— покосился на него председатель.