Сибирские огни, 1926, № 4

пления на сцену Китая: в 1909 году Россия вступала с хорошими видами на урожай и, главное, с займом в 450 мил. р., предоставленным фран­ цузами и, за оплатою упомянутых обязательств, давшим чистой выруч­ ки без малого 100 мил. р. Тем временем Япония не только не думала об отказе от своей ча­ сти южно-манчжурской линии но переходила к финансированию даль­ нейшего железнодорожного строительства в Манчжурии (Гирин — Чанчун, Синминтин—Мукден) и к военным приготовлениям как у себя дома, т ак и в Корее. За «японскими успехами в Манчжурии» с тревогой следили не только в Петербурге: там вынуждены были молчать, з а неимением воз­ можности протеста, и, повидимому, с нетерпением ждали вмешательства или выступления или хотя бы отклика, проясняющего позицию Америки. И. наконец, дождались: акгустовские (1909 г.) соглашения между Япони­ ей и Китаем об Андун-Мукденской ж д., о территории Кандо и о закре ­ плении фушунских и янтайских копей за японцами вызвали, по сообще­ нию русского посланника в Корее «среди здешних американцев сильное недовольство японскими успехами в Манчжурии», и американцы загово­ рили о «необходимости сговориться с Россией в виду угроз Японии с а ­ мостоятельности Китая вопреки соглашениям»*). А вскоре затем Аме­ рика официально выступила с проектом «торговой нейтрализации Манч­ журии», который и изложил конфиденциально американский посол в Пе­ тербурге Извольскому (в начале ноября т. г.), как средство «поставить международный предел дальнейшим захватам Японии ». Речь шла здесь об образовании международного банковского синдиката для реализации займа Китаю на выкуп всех манчжурских ж. д. в собственность Китая, но с сохранением контроля и эксплоатации з а синдикатом. А в декабре последовал и письменный меморандум (т. наз. «проект Нокса») в том же смысле. Что Россия ответила на него вежливым отказом, означало, что она сделала выбор между Америкой и Японией,— в пользу последней: в тот самый день, когда Рокхиль беседовал с Извольским, Мотоно предложил русскому министру «формальный союз» для защиты обоюдных интересов в Манчжурии, где «одни лишь Россия и Япония затратили деньги и кровь»—и находил нужным «дать это понять» как державам, так и Ки­ таю, «политика которого основана именно на раз'единении Японии и России». Между тем Америка, потерпев неудачу с «проектом Нокса», на­ столько неутомимо продолжала вести раз взятую линию, выставляя один за другим свои железнодорожные проекты, направленные к тому же не столько против Японии, сколько именно против России—Цзин-чжоу—Айгуне (у самого Благовещенска!), Пекин—Урга —Кяхта (!),— что «формальный союз» л еж д у Россией и Японией не заставил себя долго ждать**). Это означало уже прямое «возвращение» России на Д. Восток далеко не в пассивной роли и в весьма агрессивном сочетании с державой, откровенно заявляв­ шей (Мотоно Извольскому), что она готовится к разделу Китая, т ак как «не верит в его возрождение». И первая проба сил, с целью пока ре­ ставрации своих договорных прав в Монголии и Манчжурии, после Порт­ смута последовательно нарушавшихся Китаем, и ради возобновления основ­ ного торгового договора (Петербургского, 1881 г.), кончавшего свой оче­ редной десятилетний срок, — оказалась для России удачной. На ультима­ *) На телеграмме русского представителя в Сеуле от 29 августа (11 сентября) 1909 г. с этим сообщением Николай написал: «Наконец». **) Разумеем „секретное соглашение1* между Россией и Японией 8(21) июня 19 10 года.