Сибирские огни, 1926, № 1 — 2

— Собственно говоря, я ничего не имею,— сказал, виновато, Начмил- дрозд,— но... пассажир сюда один приехал... — Голос у начмиля отсырел.— Следователь Ц КК ! Понимаете? — Слышь, Ермошка, кака! — Прямо, потом направо,—открыл тот невидящие глаза. Андрей загрохотал. — Начмилдрозд ты или баба? Раз у нас баб нет, значит остается шу­ меть! Имею я право в своем номере... Начмилдрозд быстро потер лоб:— эврика! Вернейший способ избавиться о т гнева Змея Горыныча и, в придачу, провести ночь с такими знаменитыми людьми:— есть девочки!— сказал Начмилдрозд и потом долго ручался за их качество и безопасность. — Идем!— встал, примериваясь к бурной погоде, Андрей. — К то еще? — Я летел через Сибирь... какая пустота!., нет, надо вырывать погра­ ничные столбы,—бредил Ш рэк и шел. Эрмий отмахнулся, он едва стоял; Андрей грохнул насчет того, что завтра он будет с жинкой, подхватил, сунул ему гармошку: — Жарь, Ермошка, на гармошке! Ермошка жарил. — А ты? — Что-вы-что-вы-что-вы!— ответил Нестягин и, ка к щит, взвалил Левберга. Андрей неприлично ткнул ело, пропел из «Сказок Гофмана»: — «Вся суть в механике»! И вот, заведенные, с грохотом и громом они разом вывалились, поплы­ ли. Следователь, Змей Горыныч, маленький, больной, шагал по коридору, не мог ни спать, ни работать. Увидев своих врагов, хотел высказать им коллек­ цию горьких истин, но вдруг вспомнил: гром битв, ночевки в канавах тран­ шей, колыбельные песни пуль. Революция... Авиаиик— тоже революция. Он махнул рукой. Японец смотрел на шествие, приоткрыв дверь своей комнаты. Японец был в розовом кимоно, в желтых соломенных туфлях. В левой руке он держал алфавит каргоночек, заменявших ему блок-нот, правой манил Эрмия. — Герр Бронев, что это такое го-ро-шо?.. Горничная никак не могла мне об’яснить и все смеялись, вот так... — Хорошо? — Хорошо. — Ну, вот, когда она вас поцелует, это— горошо! Японец качнулся и вынул из-под кровати посуду самого определен­ ного назначения. — Горошо? Они стояли друг против друга: японец— маленький, улыбчивый, в кимо­ но, в туфельках, совсем— сказка, и— пилот, в ловком полу-спортивном к о ­ стюме, со значками призов и побед, всклокоченный, прекрасный, словно Фузи-Яма, извергающийся хохотом. — Ерунда! Вот это, Фукуда сан, сущая е-рун-да!— ляпнул он по-рус­ ски и пошел в муть, в качку, в облака. Руки его, выправляя крен, двигались, ка к эйлероны. — Р-р-р-р... ну и болтовня!— правил Эрмий.— 45 градусов. Ах, к а к хо­ роню! Делать крутом, что хочешь! Ж ить!—О н раздевался, бросая на пол одежду. Вспомнил, что едва прикрыл дверь и провалился в неощутимые про-