Сибирские огни, 1926, № 1 — 2

Бочаров спросил: — Сколько' езды до копей? — День. Впереди, в огненном мареве заката, дымились трубы. Край неба рос, по­ качиваясь, зацвел черными цветами угля, красной кладкой коксовых печей... — Двадцать семь минут!— крикнул Бочаров. Аэроплан коснулся аэродрома. Мотор замолк. — Ученье свет, неученье тьма,—сказал Артамон Михалыч. С грохотом повалились окаменелые века. Узлов оглянулся: это школь­ ная пропись, вылетевшая из дремучей бородищи, гремела громом и грохотом проснувшегося Святогора. Артамон Михалыч стоял на крыле аэроплана. Арта- мону Михалычу ревели ура, аплодировали. Молодой рабочий крикнул: — Рассказывай, отец, ка к скатался, ка к на том свете побывал? — Всех пророков, поди, видел? — Ни черта там нет. Ни одного,— ответил Артамон Михалыч.— Там, гражданы, жить можно. Вот эдак лететь согласен хоть в Пекин, хоть в Москву, — Теперь в1Авиахим-то запишешься?—выпытывал тот же голос. Артамон Михалыч степенно приподнял руку, чтобы не мешали, и про­ изнес речь. — Ну и што-жа, конешно, што хорошо, то хорошо! Которы тут го­ ворили, простите мое слово, в штаны, мол, навалишь со страху. Однако, оказалось ни к чему это. Ну, сам я, ка к не бывал никогда, дак сперва, конеш но, в нутре сперло. Однако, ничего не оказалось: ни тр'ясения, ни качки. Очень даже радостно ехали. И велик, братцьг мои, мир божий!.. Думал я, ка к спускаться будем, может сразу с ту к какой, али толчок будет. Ну, этого оказалось,— спустились плавно и хорошо. Нам на митингах доказывали, зва­ ли в члены вступать!, ну, мы не верили, думали, так, перед налогом, нашего брата одурачить хотят. Теперь я уверился. Приветствую товарищей летчиков! Это для нас не патуба, а помощь, ка к по сельскому хозяйству, та к и в случае военного времени... Вот правильно пророчествовал тот, кт о написал: «К to был ничем, то т станет всем», товарищи. А што библия?.. Ни черта там нет... И ни нырков тибе, ни ухабов. Как есь в минуту миня доставили. Желал бы летать все время! Только бы повыше, а то низко летали. Охота бы узнать, к а ­ кой там воздух. Т ут-то такой же, ка к на земле... Вот, товарищи, одно слово— правильно: записывайтесь в воздушные члены! II. Бывает, что и медведь летает. Бронев шагнул на деревянную, в кумаче и знаменах, трибуну. Земля осталась внизу. Мозг пилота, ка к вспышка молнии, выхватил кругозор. Блед­ но-голубой, безоблачный,—лётный день. По траве,-муравьи к муравейнику— черные шахтеры к черному живому озеру у трибуны. В черном— кр а с и в , желтые, синие маки женщин, хозяйственные острова крестьянских подвод с кринками, караваями, квасом, сосунками, подсолнухами. Отряд физкультур­ ников, юноши и девушки, в одинаковых синих трусиках, желтых безрукавках с красными звездами— подсолнечный частокол. В конце частокола-—красные «галтусы» пионеров, звонкая песня. От голых р ук и ног бодрость, улыбка. Солнце... А где-то рядом, в темном тупичке памяти,—ночной полет в шахту, болотные огни бензиновых ламп, подземные р'у чьи, десятки километров под­