Сибирские огни, 1926, № 1 — 2

— Ладно!— согласился Бочаров.— Выбирайте одного...— И так ка к он был коммунист, то прибавил, отведя шабалихинекого секретаря в сторону:— Только ни в коем; разе не коммуниста! Выбирайте мужика степенного', чтобы полное доверие было... Крестьяне сбились в кучу, загалдели. Желтое солнце маячило над горизонтом. Нестягин вертел, подпрыгивая, пропеллер. — Контакт! — Есть конта кт! Взрыв газа рассеял толпу. К рубчатому серебристому телу юнкерса подошел Артамон Михалыч. Был он в, броднях, в армяке, в шапке. — Ш то жа,—сказал он,— мир решил— полечу. Рыжая борода Бочарова внушала ему доверие. — Раз люди летают и мы полетим... — Тятька, а я? В нотах путался Степка. Глаза у него были круглые. Артамон Михалыч, по привычке, пригрозил: — Брысь, ты! — А парень-то знакомый!— вмешался Бронев.— Сын, что-ли? Веса в нем нет, а назвонит он больше всех.— Лезь, пионер! Степка нырнул в каюту. — Ну, што жа,—сказал Артамон Михалыч,— денег за ево не платить. Он сел оправа, у открытого окна. — Егорычу на копях сказывай почтение!— крикнул сосед, Степан Та­ врилыч. Через толпу, вопя, пробивалась Марья. — Степку хучь выпусти, чорт старый, Степку! Артамон Михалыч махнул шапкой. Марья кинулась вперед. Бронев дал полный газ. Ветер завернул ма!рьины юбки. Аэроплан покатился., поднял хвост, взмыл над рощей и унес Артамона Михалыча, ка к небесные кони Илью- пророка. Гром мотора, ка к рог великана. Зеленая трава за окном— зеленый по­ ток. Все мягче воздушные толчки колес. Вдруг неощутимо упала стремитель­ ность, раздвинулся горизонт. Белое крыло с огромными непонятными буква­ ми провалилось в зеленую бездну, мир закружился. Артамон Михалыч, ка к в лодке, наклонился в сторону, выправить крен. Бочаров захохотал, крикнул. Воздушные люди были спокойны. Степка шнырял глазами от окна к рулям и приборам. Пугаться— у него не было времени. Артамон Михалыч вспотел, заглянул вниз. — Елки палки! Узлов улыбнулся, сунул в мужицкую руку записную кн иж ку и карандаш. — Грамотный? Артамон Михалыч кивнул, старательно вывел, точно плетень сплел: — Очень хорошо и нестрашно. Аэроплан поднимался все выше. Клетчатая браная скатерть. Луга, пе­ релески, пашни. Народ, ка к ягнетенки на выгоне. Артамон Михалыч узнал свои посевы. Душа хлебороба переполнялась туманным голубым медом, ка к тогда— в церкви. — Ка к красиво!— написал он;