Сибирские огни, 1926, № 1 — 2

Окончив, садится-валится на щебень и удовлетворенно читает: «Здесь жила. Пошла на полдни». Теперь понимающий разберется, куда девалась жила. А потом, шатаясь, роняя кайлу из слабой руки, долго трудился и при­ бавил: «Нашли для всех Тоболяк Мишка, да Мартьянов». В скобках поставил: «Петрович». И очень довольный улыбнулся. Позже пришел Михайла и одобрил: — Ладно сработал... Делыно. И пока Петрович с любопытством привыкал к тому новому, что принес на лице своем Тоболяк,— тот говорил: — Бросай занятие, парень. Силу не трать. И та к у нас с тобой ее, ка к у курицы... А утром поедем—опять работа. — Понятно поедем,— ответил Петрович и, морщась, подымался: — Спину-то... и не растянешь!.. Последнюю ночь сидели у яркого пламени и слушали, ка к в котле заки­ пала вода. Перед этим разбили приклады винтовок и ручки 'ненужных теперь инструментов. Промокшими прутьями и тряпьем добавили костер. Сжигали все, сушились и грелись. Днем на песке, в желтоватых шапках прибитой пены нашел Тоболяк две выброшенные рыбешки. Маленькие плотвички Подержал перед ртом— с рукой-бы с ’ел! Потом отряхнулся и спрятал находку. И с собой целый день проносил и весь день о рыбе помнил. Сейчас опустил в котел и заправил оставшейся солью. Распялил над дымом большую ладонь и мигнул по-цыгански— хитро: — Обманем брюхо!.. — Жисть...— шалотом отшутился ослабевший Петрович. Тихо. Озеро не грохочет. Приходят из ночи волны и кладут покорные головы на песок. Шуршат и вздыхают. Тоболяк затянул мешками лодочный нос и теперь укрепляет коробку с горящим трутом—фонарь. Чтобы видеть компас. — Я сейчас, Михайла...— срывается у Петровича. Бежит назад, на стан— усталости нет. На таборе одиноко моргает кучка углей. Доживают. Кладет Петрович на камень' мешочек с промытым золотом, прикрывает плиткой. Чтобы ветер не разбросал. И назад возвращается легкий, освет­ ленный. Отчаливай!.. Подпрыгнула лодка, умылась водой, набежали кругом шумливые раз­ говоры... — Прощай, наш табор, спасибо тебе!— прощается Тоболяк. Ночь вверху пустая и снизу ночь— тяжелая, скользкая. Одинаково черны. А промеж—качается берестяная зыбка. — Плеск-плеск!—сильно работает на корме Тоболяк. Нажимает/гонит. Упруго подкинуло—в мокрое шлепнула лодка и опять: — Плеск-плеск... Оглянулся Петрович—остров ушел. Хотел посмотреть отблеск костра— и он ушел.