Сибирские огни, 1926, № 1 — 2

Тайга. Едут молча, один, за одним. Земляной •Здесь воздух и гретый, наполнен медовыми травами и студью ключей подземных. Тоболяк впереди. Заботы все дома остались—легкие мысли дорогой хватает: пихта у него— веретено зеленое, в небесную синь уткнулось, а ель у подошвы—-как сапог великана с усатыми шпорами сучьев. Ишь, ка к вертит наверху мошкара— словно пепел от солнца осыпается... Выползла тропка из сосен, заметалась бросками! на спуск— потонула внизу, в сочности травников. Паром желтым те кут со встречных склонов воскресные толпы цветов. Кручей, щебенкой пополз горбатый под'ем, 'натужней и чаще дышат кони, и тайга за спиной колышется пихтами, точно перьями' стрел в колчане. Встретился горный ветер, освежил лицо, вскинул гриву у лош ад и - хорошо! Привстал в стременах Тоболяк— кругло выплывает вдали сахарный белок, словно лебедь из тумана подымается на горизонте. — Э-эй, Петрович! Чего-о засну-ул?..— во всю глотку заорал, чтобы грудь прочистить. Прянули унии у Карьки и ухабами покатилось по пади: — У-у-уллл... — Заку-урим хозя-ин!...— точно с берега другого отзывается Петрович. — Рубеж наш... Перелом хребта. Скелет иссохшей лиственки скрипит над обрывом и чуждо мотаются на сучках полинялые ленточки. — Эка навешали карагасы...— усмехнулся Михаила,— а ну, Петрович, сыми-ка милой в косу на заплетку! — Ловок... — недовольно бурчит Петрович,— чтоб шаманство их ко мне привязалось!.. — С<укин сын,— хохочет Тоболяк,— ты-ж «безбожника» читаешь!" Петрович совсем омрачился, плюнул даже: — В тайге, а такую дурость порет... v И крикнул с сердцем: — Куда попер-то?.. — И то верно,— согласился Тоболяк и потянул коня, слезая,— с то ­ бой пропрешь... И вошел в кусты. Хрустели кони травой и позванивали удилами. Над горами замер орел и, привычно, в седле дожидался Петрович. Но был он другой, не такой, ка к в деревне. Там был Петрович вечный батрак и бобыль, пьяница и на руку не­ чист, а здесь он вольный охотник, в одних правах со всеми, с зверями, с де­ ревьями и с человеком. Всегда шатался с Михайлой на промыслы и всегда мечтал возвратиться богатым. Недаром был приискателем. Много раз зароки давал поспокойней найти компаньона— уж больно рисковый был Тоболяк. Но обоих запойно тянула тайга— и это вязало. А сегодня даже не знал, куда и зачем они едут, почему не взял с собою Михайло собаку.